— Выглядит заманчиво, — сказала Тина, тотчас заметив билет, когда вошла в комнату.
— Пригласительный билет на банкет по случаю выхода в свет книги. Помнишь того клиента? Вот уж намучил он нас.
— Боже! Конечно же, помню. Майкл Барух. Счастье еще, что книгами занималась миссис Мелроуз. Идеальная секретарша. Она его уговорила.
— Миссис Мелроуз — идеальная тряпка. Луиза терпеть не могла женщин, которые стелются перед мужчинами.
— А ее пригласили? — спросила Тина.
— Сомневаюсь. Скажи ей, что сбор в «Савое». Она будет рада.
— Ладно. А ты хорошо провела Рождество? Кстати, с Новым годом.
Луиза села за стол и стала просматривать папки.
— Спасибо. Тебя тоже. Рождество было чудесное.
— Что-то ты не очень веселая.
— Извини. Ненавижу январь.
— Ничего не поделаешь. Кстати, вот журнал с рецептом копченого лосося.
Луиза улыбнулась. С последней страницы на нее смотрели круглые голубые глазенки очаровательного розового младенца.
— Спасибо.
— «Майкл Барух», — прочитала Тина на билете. — Меня от одного этого имени в дрожь бросает. Сколько раз он мне грубил, пока миссис Мелроуз не взяла дело в свои руки! Чужак. Странное название. О чем книга?
— Ерунда о высшем свете, — задумчиво ответила Луиза, все еще глядя на рекламного малыша. — Эта девочка очень похожа на Тару. Она такая прелестная.
— Тара?
— Младшая дочь Гордона.
— Я забыла, что у Гордона много детей. Надеюсь, ты не все деньги истратила на подарки?
Луиза с улыбкой поглядела на Тину, у которой были твердые взгляды на воспитание детей. Своих двух мальчишек она держала в строгости.
— Наверное, я их немного балую. Но Гордон стеснен в средствах. Только не говори, что Евгения могла бы работать и тогда они не жили бы на одно учительское жалованье. Она не хочет работать, и я ее не обвиняю. Будь у меня такие дети, я бы тоже предпочла не расставаться с ними. — Она помолчала. — Тара прелестна.
— Ты уже это говорила. — Тина в упор смотрела на Луизу. — Мне казалось, ты не любишь детей.
— Не люблю, — подтвердила Луиза и, торопливо убрав журнал, протянула папки Тине. — Пожалуйста, не пускай ко мне никого. Мне надо сделать много звонков. Дай Бог, чтобы год был удачным.
— Дай Бог.
Луиза взглянула на Тину и рассмеялась.
— Только не думай, что я возмечтала о замужестве и куче прелестных детишек. Я тебя хорошо знаю, Тина Эванс. Мне очень нравятся дети Гордона и Евгении, но это не значит, что мне нравится их образ жизни. Я бы ни за что не стала жить в холодном доме и ходить по пятницам в магазин, чтобы купить что подешевле. В жизни много прекрасного.
Тина умехнулась.
— Я позвоню миссис Мелроуз и передам ей приглашение.
Она закрыла за собой дверь, а Луиза, ничего не видя, уставилась в пространство. Что прекрасного в ее жизни? Кроме денег, конечно. Она не богата, но и нужды в деньгах не испытывает. Свободна как ветер. Ну и сравнение. Ветер — это что-то ирреальное. Малышка в рекламе все еще улыбалась ей, и ответ пришел сам собой. Ей нужен ребенок, пока еще не поздно. Тара пробудила в ней спавший материнский инстинкт. В конце концов, ей уже тридцать пять, и осталось совсем не так много времени.
Луиза сделала себе кофе и, пока пила его, вернулась к реальности.
— Только еще ребенка мне не хватало, — пробормотала она. — Надо проверить, все ли в порядке у меня с головой.
И она занялась делами.
Высокая стройная женщина с длинными черными волосами вышла из здания суда и положила конверт в сумку.
— Ну, вот. Это почти конец.
— Не почти, а конец, Вероника, — сказал Роберт, ласково касаясь ее руки. — Я все-таки не понимаю. Но это не имеет значения. Ты получила развод. Возвращайся во Францию и начинай новую жизнь.
— Да, Роберт, ты прав.
Она сказала это таким тоном, что у Роберта перехватило дыхание. Он вздохнул. Сначала она требует развода, теперь грустит.
— Вероника, ты любишь Майкла?
Ему показалось, что в ее черных глазах появилось виноватое выражение, но она тряхнула головой, так что волосы закрыли ей лицо.
— Не глупи, милый, — сказала Вероника, беря его под руку. — Мы разведены, и с этим покончено. Не удивлюсь, если Майкл скоро женится.
— У него кто-то есть? — удивился Роберт.
