Прежде чем перенестись через Европу, мы задержитесь на один момент в отеле «Бристоль» в Варшаве, иначе наше повествование не будет полным.
В 1914–1915 гг. жизнь в Варшаве сосредоточилась в отеле «Бристоль». Эту гостиницу справедливо называли сердцем русской армии. «Бристоль» был подлинным Вавилоном, куда съезжались офицеры с фронта, чтоб провести пару дней в тепле и комфорте. Вам не дали бы там шампанского открыто, но в отдельном кабинете подали бы напиток весьма похожий на шампанское. Танцевать не разрешалось, но где-то наверху происходили довольно занятные танцы. Всю ночь напролёт оттуда доносились топот ног и музыка. В «Бристоле» всегда останавливалась одна и та же публика: жёны и дочери старших офицеров, военные атташе, корреспонденты, «военные невесты» — молодые дамы в сопровождении пожилых дам, с десяток величественных и очаровательных куртизанок, окруженных свитой льстецов и поклонников, шпионы и контрразведчики обоих полов, женственные отпрыски местной аристократии — Потоцких и Радзивиллов, Любомирских и Чарторийских, государственные деятели и знаменитости, приехавшие с визитом на фронт, «сестры» в белоснежных одеяниях и, наконец, неисчислимое множество русских офицеров, молодых и старых, безусых птенцов и бородачей — казаков, украинцев, москвичей, сибиряков. Вся эта пёстрая толпа объединялась желанием вкусить «запретный плод».
Короче говоря, «Бристоль» был чудесным местом для шпионажа. Типичная обстановка отеля военного времени, непосредственная близость к фронту, постоянные разговоры о военных делах. Среди этой суматохи и гула агенты могли встречаться друг с другом, не возбуждая любопытства.
В отеле отдыхала очаровательная полька, работавшая в санитарном поезде. Девушка была общей любимицей. Она завела много друзей, среди которых были и довольно близкие: молодые, влюбчивые и болтливые русские офицеры, прибывшие с передовой линии и готовые ринуться с головой в любовные интриги. «Сестра» обычно дарила своим вниманием тех, кто казались смышлеными и разбирались в происходящем.
— Да, это правда. Я люблю тебя. Я не хочу, чтобы ты возвращался назад… Ты должен рассказать мне, кто ты, где ты спишь, воюешь, живешь, чтобы, думая о тебе, я могла вообразить, что действительно нахожусь рядом…
«Сестра» уединялась со своим избранником в номере, извлекала топографическую карту и заставляла поклонника отметить на ней свою жизнь на позициях — где он был расквартирован и все прочие подробности. Впоследствии обнаружили, что, когда «сестре» понадобилась информация об артиллерии, она временно подарила свое любвеобильное сердце артиллеристу и заставила его нанести на карту позиции нескольких русских батарей. Но всему приходит конец. Однажды «сестра» решилась на шаг, оказавшийся роковым. Ей удалось уговорить одного поклонника во время ночного патрулирования на «ничьей земле» сдаться немцам и передать её донесения. К счастью, поклонник в последний момент струсил и чистосердечно признался начальству. «Сестра» была арестована, осуждена и расстреляна.
* * *
В тылу союзников во Франции, где сотни штабных офицеров работали в домах и виллах, заселённых мирными жителями, всегда была опасность, что секретные документы могут похитить или скопировать.
В вилле Ля Лови, около Поперинге, где в течение четырёх лет помещался не то штаб армии, не то штаб корпуса, жила огромная фламандская семья со множеством прислуги. В числе домочадцев был молодой домашний учитель-голландец, постоянно просивший в штабе позволения корреспондировать в «Тайме», в чём ему всегда отказывали.
Впоследствии выяснилось, что молодой человек имел полную возможность ознакомиться со всеми секретами штаба! Несколько обыкновенных замков да дежурный офицер, постоянно клюющий носом, не могли помешать.
Другой опасностью была возможность для агентов противника включаться в телефонные и телеграфные линии штабов. Почти каждая деревушка, каждый полевой склад снарядов имел свой телефон. Линии пересекались во всех направлениях; казалось, этой проволокой можно было 6ы обвить весь шар земной. В любой точке шпион мог присоединить свой провод и потом из какой-нибудь избы или стога сена вдоволь слушать разговоры о военных делах, большая часть штабной работы велась по телефону.
