— Отлично! Ещё один выходной!
— Нет уж! Будешь работу за него выполнять. Останавливать работу компании ни в коем случае нельзя!
— Нет уж дудки! — рявкнула и всё же запустила в Ольгерда обувью начальника, а потом, взяв себя в руки спокойно произнесла:
— Пусть останется до утра.
Ольгерд неприлично выругался. Ботинки попали ему в живот в белоснежную рубашку, на которой остались заметные следы.
— И как мне теперь домой ехать? — одежда шефа выпала из его рук. Кажется, я перестаралась.
— На улице темно. Ни кто тебя не увидит. Можешь спокойно ехать.
Он отрицательно махнул головой.
— Что 'нет'? Спокойно доехал до дома и переоделся.
— Постираешь? — улыбнулся он.
— С какой стати?
— Почему это я должен стирать твои косяки?
— Это не косяки! Твоя рубашка! Ботинки друга! Стираешь ты!
— Но кинула-то ты!
— Я не буду стирать!
— Будешь!
— Нет.
— Да.
— Нет!
— Нет? — в его глазах промелькнули странные эмоции, я не могла понять какие. С лукавой улыбкой он расстегнул рубашку и снял. На мгновения я залюбовалась накаченным белоснежным торсом, однако быстро пришла в себя и отвела взгляд.
— Что, чёрт возьми, ты делаешь? — он не ответил, а взял и вытер своей рубашкой ботинки шефа. У меня отвисла челюсть.
— Я не могу ехать домой в этом, — капризно произнёс Ольгерд, показывая очень грязную и влажную рубашку. Он, что, больной? Я сжала кулаки и гневно посмотрела Ольгерду прямо в глаза.
— Держись, — слетело с моих губ, и я побежала за ним. Эльф ловко обогнул поворот и побежал на кухню. Ну да, квартирка небольшая, особо не набегаешься. Я забежала за ним на кухню.
— Не подходи женщина, у меня оружие, — сказал и махнул перед собой скалкой.
— А у меня плохое настроение и твоя скалка ничто по сравнению с ним!
Он перепрыгнул через стол и забежал в ванну. Ловкая зараза, однако. Я прошла за ним.
— Девушка, вас не учили стучаться, когда входите в ванну к мужчине?
— Моя ванна, я не обязана стучаться!
— Даже если бы я был голым? — играя бровями, улыбнулся он.
— Даже так.
— Оу, шалунишка.
Шалунишка? Я не выдержала и рассмеялась. Шалунишка. Это ж надо было придумать. Эльф тоже засмеялся.
— Если тебе так трудно, то давай я сам постираю или дай что-нибудь своё надеть.
— Нет уж, свою одежду тебе не дам, мой сам и вещи своего друга тоже! Кровать делите с другом. Я спать! — и послав напоследок эльфу воздушный поцелуй, оставила его в ванной одного.
Утро началось со звона посуды и криков шефа. Я привела себя в порядок и вышла на крики. В центре зала стоял шеф, в том же виде, как я и оставила его перед сном, рядом в углу хохотал Ольгерд, прикрывая лицо пиджаком.
— Эм, а что вы тут выясняете? — с интересом спросила я. Они обернулись в мою сторону, и лицо начальника стало менее злым, а потом и вовсе появилось раскаянье.
— Он хочет понять, что я делал в его постели, — ответил Ольгерд, делая акцент на слове 'его'. — Ну, я ему и отвечаю, что спал я, а он и слушать не хочет. Вот Вика тебе и расскажет, что я просто спал.
— Я спать пошла и не видела, что именно ты делал, — хмыкнула я и перевела взгляд на шефа.
— Как спалось? И умудрились же Вы так напиться вчера Сергей Николаевич.
— Где мои вещи? — ну вот, помогай после этого людям, кхм, ну или существам, ни ответа, ни слов благодарности.
— Да, Ольгерд, где вещи?
— Сушатся, — ответил мне эльф.
— Сушатся, — повторила я. — Между прочим, друг Ваш стирал, а Вы на него с наездами вместо слов благодарности.
— Зачем он стирал мои вещи? — к Сергею вернулась прежняя злость.
— Вы весь мокрый и грязный были, и Ольгерд решил помочь.
— Почему я таким был?
— Это уже к Вам вопрос!
Шеф закрыл лицо руками и со стоном опустился в кресло.
— Я ничего не помню. И вообще, это Вы меня напоили?
Он резко развернул голову и впился в меня взглядом. Обескураженная этой новостью, я не смогла произнести не звука, лишь растерянно посмотрела на Ольгерда, умоляя взглядом всё ему объяснить.
— Вот это заявление, — пробормотал блондин. — Вик, разогрей чего-нибудь.
Я кивнула и ушла на кухню, оставляя мужчин вдвоём. Откровенно говоря, разогревать было нечего. Поэтому я сварила кофе и сварганила парочку бутербродов, которых получилось всего ничего, ибо хлеба у меня было совсем мало.
