— Шевелите ногами. Мне тяжело.
Никакой реакции. Мимолётно взглянула в его лицо. Глаза были закрыты, губы поджаты. Тяжело вздохнув, стала шарить рукой по его карманам, в поисках телефона. Он нашёлся в пиджаке, полностью мокрым. На экране всплыла надпись 'введите пароль'.
— Какой пароль?
— Идите Вы!
— Чёрт возьми, какой пароль??
Он молчал. Вырвал свою руку из моих пальцев, сделал шаг и упал в канаву.
— С Вами всё в порядке? — осторожно произнесла я, пытаясь разглядеть его фигуру.
— Я вылезти не могу.
Он пытался сделать большой шаг и вылезти из канавы, но ничего не получалось и он снова падал на землю. Я протянула ему руку и, когда он крепко схватился за нёё, потянула мужчину вверх за собой. Это было тяжело. Он стоял и даже не собирался мне помогать!
— Ну же! Попытайтесь вылезти, я Вам помогу! Одна я не смогу!
Он послушно шагнул, я потянула, но не выдержала. Его рука выскользнула из моей хватки, и он упал обратно, я не устояла на ногах и упала рядом. Он засмеялся, я подхватила его смех. Продолжая смеяться, я снова протянула ему руку, он схватился за нёё, сделал шаг и оказался рядом со мной. Я потащила его к дому. Лифт снова как назло не работал. Мне пришлось тащить его по лестнице. Я два раза упала, ещё пять с трудом удержала равновесие. С горем пополам мы дошли до моей квартиры. Я погрузила его на диван в зале. Он лежал холодный, насквозь промокший. Провела ладонью по его щеке, на которой виднелся шрам. Стащила с него пиджак, рубашку, галстук, ботинки. Отнесла вещи сушиться в ванну. Раздался писк телефона. Это была явно не моя мелодия. Вытащила из пиджака аппарат. На экране светилось имя 'Оли'. Я разозлилась. Что за Оли?
— Слушаю, — я ответила на звонок.
— Простите? — недоумённо спросил мужской голос. Я опешила.
— Гм. Это Виктория. Сергей Николаевич у меня… Пьяный. Вы не могли бы его забрать?
— Виктория? Не узнала? Это Ольгерд! Что он делает у тебя?
Что? Ольгерд?
— Оли, — повторила я и тихо засмеялась. — Значит Оли.
— Вика!
— Приезжай. Я расскажу, — уже устало ответила я и сбросила вызов.
Когда приехал Ольгерд, я уже успела переодеться и кинуть вещи Сергея в стирку.
— Он шатался тут недалеко, в частниках, — объясняла я эльфу, стоящему над шефом. — Он почему-то весь мокрый.
— Поёдем, кофе выпьем, — не слушая меня, произнёс Ольгерд и потащил меня на кухню.
— Ты заберёшь его, Оли? — хмыкнула я.
— Прекрати меня так называть! Да. Кофе выпью и заберу.
Он сам сварил кофе и разлил по чашкам. Напиток получился изумительным.
— Хочешь, анекдот расскажу? — раздался голос Сергея из зала.
— Вы обвиняетесь в оскорблении личности. Вы сравнили депутата Госдумы с проституткой! — Простите, а кто из них жалуется?
И засмеялся. Мы с Ольгердом переглянулись. Эльф пошёл к нему, я последовала за ним.
— Ах, ещё один! — Милый, что мне взять с собой на море, чтобы все, посмотрев на меня, сума сошли? — Санки!
И снова засмеялся. Потом резко перестав смеяться, произнёс:
— Нее, этот я уже слышал.
Я в шоке уставилась на шефа, который сам себе рассказывал анекдоты и сам же над ними смеялся. Стало не по себе.
— Он сошёл сума, — испуганно произнесла я.
— Он просто пьян, — устало проговорил тот. — Его вещи ты кинула стирать?
— Да, но ещё не начинала.
— Ну и куда я его в таком виде повезу?
Я задумалась. И, правда, куда? Домой! Но в таком виде через весь город. Хотя, он же как-то добрался до моего дома в таком виде и ничего!
Последнюю мысль я высказала вслух.
— Он живёт очень далеко от тебя, — задумчиво протянул эльф. — Даже странно, как он оказался тут.
— Ты его друг! Ты и должен знать! Откуда я знаю? забирай своего дружка, и идите к чёрту! — я была зла. Пусть идут куда хотят. Хоть в отрезвитель. Я спать хочу!
— Хоу, полегче. Ты главное не злись, — примирительно произнёс он.
— Не буду, если вы сейчас же покинете мою квартиру! Я сейчас же принесу его вещи! — я решительно направилась в ванну.
— Вик! Стой! Ну, тебе жалко, что ли! — в лицо ненавистного эльфа полетели рубашка, штаны и галстук шефа. А когда я в руках держала ботинки шефа и прицеливалась в Ольгерда, тот поднял руки вверх с вещами шефа и произнёс:
— Я сейчас же забираю его, и мы уезжаем. Но если он заболеет — это будет на твоей совести!
