Открыв форточку, Северус вытащил из кармана пачку обычных маггловских сигарет и закурил, ожидая ответа от министра. Он редко курил, только когда сильно нервничал. Сейчас был тот самый случай. Северус не понимал, что происходит, и это его очень сильно нервировало. Ждать было скучно, и Северус принялся вспоминать.
* * *
Только такой идеалист как Альбус мог думать, что все его солдаты протопают вперед к собственной гибели, опираясь только на его слово и веру в добро и справедливость. После того как директор ушел, договорившись со своим шпионом о собственной эвтаназии, Северус долго сидел на каком-то поваленном дереве и смотрел в одну точку. Затем встрепенулся.
— Ну уж нет, Альбус. Хрен тебе. Мне всего тридцать пять лет. Я даже порог зрелости еще не переступил, даже по маггловским классификациям. Умирать или попасть в Азкабан после того, как буквально за ручку приведу вашего тупого Избранного к победе? Увольте. Я жить хочу. И когда все закончится, я надеюсь пожить хорошо. Ты что же, всерьез думаешь, что я до сих пор страдаю по светлой памяти Эванс? Ты за кого меня вообще принимаешь?
Высказавшись деревьям Запретного леса, Северус аппарировал к Министерству и уже через десять минут входил в помещение Аврората. Найдя Кингсли, он кивнул ему на выход:
— Поговорим?
Они сели за столик в каком-то маггловском кафе, и Северус выложил аврору, которому в случае победы грозит большое повышение, если не пост министра, все, что только знал. С какой-то извращенной радостью он даже про предполагаемую смерть Альбуса рассказал. Пока Кингсли хлопал глазами, Северус демонстративно принял Веритасерум и повторил рассказ. Затем по просьбе Кингсли нацедил с полсотни различных воспоминаний и пообещал предоставить кучу бумаг, компрометирующих очень больших людей, а также оправдывающих самого Северуса.
Кингсли все это забрал и унесся, прижимая бережно к груди.
Целых пять дней от него не было никаких вестей. Когда Северус уже начал волноваться, Кингсли заявился к нему домой и притащил обратно его воспоминания, а также официальную бумагу, в которой говорилось, что он принят в секретный отдел Аврората как внештатный специалист под прикрытием, с правом убийства первой степени в критических обстоятельствах или при возможности раскрытия. Причем дата на бумаге стояла от 1978 года.
Таким образом обезопасив свое будущее, став уже тройным агентом, Северус начал свое сотрудничество с Авроратом. Связь была через Кингсли, а затем, когда Кингсли вынужден был скрываться, через, кто бы мог подумать, Персиваля Уизли. Не все Министерство было под пятой Волдеморта. Оставались вот такие сверхсекретные отделы, которые терпеливо ждали, когда их агенты сработают для возвращения мира и относительного спокойствия магмиру. При этом служащие этих отделов скрупулезно собирали все отчеты своих агентов и подшивали в отдельные папочки.
В хижине Северуса страховал Кингсли. Как потом говорил будущий министр, в этой комнатенке шагу нельзя было ступить, чтобы не попасть в какого-нибудь невидимку. Самое смешное заключалось в том, что Волдеморт ни черта не почувствовал. Нагайна могла бы. Если бы не левитировала в своей сфере.
После того как троица убралась, Кингсли подполз к умирающему шпиону. Все инструкции и зелья на все случаи жизни у него были с собой, поэтому очень скоро Северус открыл глаза. Еще минут через сорок он уже мог с трудом держаться на ногах. Из хижины нужно было убираться, это понимали и будущий министр, и агент почти уже в отставке.
Когда они очутились на улице, Северус с каким-то садистским удовольствием поджег хижину Адским пламенем.
Сотворив эту глупость, недостойную Северуса Снейпа, тройной шпион ушел в аут и пробыл без сознания почти три недели.
— Ты идиот? — ласково приветствовал его Кингсли, когда Северус очнулся.
— И тебе добрый день, — голос звучал глухо, все-таки змея здорово ему горло порвала.
— Вот ответь мне, за каким хреном ты такое энергоемкое заклятье применил? Ты же и так выжатый был досуха, регенерацию запустив искусственно. Кстати, ты это зелье, когда запатентуешь, в течение трех лет только Аврорату будешь продавать.
