Переход от малых эгалитарных деревень с уравнительной системой распределения к большим социально стратифицированным городам стал возможен благодаря интенсификации сельского хозяйства, когда часть населения производила больше продовольствия, чем было необходимо для его существования. Эти избыточные продукты использовались для поддержания другой части населения, а потому теперь все должны были стать фермерами. В Уруке около 80 % населения были фермерами. Они трудились на ухоженных полях, окружавших город в радиусе десяти миль. Излишки продовольствия присваивались правящей элитой, которая часть его перераспределяла, а все остальное поглощала сама. Расслоение общества, ставшее возможным вследствие такого дележа продуктов, происходило не только в Месопотамии, но и в любой другой части мира, где было принято сельское хозяйство. Таким образом, это был второй важный фактор, повлиявший на преобразование образа жизни человека. Вместе с принятием сельского хозяйства люди стали жить оседло и по мере его интенсификации разделились на богатых и бедных, правителей и фермеров.
Сегодня то, что люди имеют разные рабочие места и профессии, что в обществе есть богачи и бедняки, считается само собой разумеющимся. Но на протяжении большей части истории развития человечества это было не так. Большинство охотников-собирателей, а затем и ранние фермеры имели сопоставимые богатства и проводили жизнь примерно одинаково. Мы привыкли думать о еде как о чем-то объединяющем за общим столом (буквально или метафорически) через общую региональную кухню и культурные традиции. Но, как показывает практика, пища может не только объединять, но и разделять общество. В древнем мире еда была богатством, а контроль над ней – властью.
Как и в сельском хозяйстве, изменения в производстве продуктов питания и связанная с ними трансформация социальных структур происходили одновременно и были взаимосвязаны. Правящая элита появилась не на пустом месте и не вдруг потребовала более усердной работы на полях. Не внезапно появились излишки продовольствия и более высокая производительность труда. Просто отказ от образа жизни охотников-собирателей, когда порицалось стремление к накопительству и занятию привилегированного положения в обществе, привел к новым отношениям, а старые более не действовали. Тем не менее появление более сложных обществ заняло некоторое время: в Месопотамии сдвиг от простых деревень к сложным городам занял пять тысячелетий. Тысячи лет потребовались для этого Китаю и Америке.
Итак, контроль над едой – это власть, потому что именно она была стимулятором жизни. Присвоение излишков пищевых продуктов, произведенных фермерами, дало правящим элитам средства для поддержания рабочих, чиновников, солдат и ремесленников. Это также означало, что определенная доля населения могла быть занята в строительных проектах, так как фермеры, которые оставались на земле, производили достаточно еды, чтобы прокормить всех. Таким образом, запас излишков продуктов позволял вести войны, строить храмы и пирамиды, поддерживать производство сложных изделий ремесленниками, скульпторами, ткачами и металлистами. Но чтобы понять истоки «пищевой власти», необходимо начать с изучения структуры общества охотников и собирателей. Нужно также понять, почему ранее считалось опасным и дестабилизирующим для общества накопление еды и власти и почему впоследствии это изменилось.
Охотникам было достаточно двух дней в неделю, чтобы добыть пропитание, но тем не менее их жизнь все равно зависела от еды. Охотники-собиратели должны были вести кочевой образ жизни, так как каждый раз после истощения продовольственных ресурсов в пределах досягаемости они были вынуждены отправляться на несколько недель на поиски новых источников питания. При этом каждый раз им приходилось нести с собой все свое имущество. Конечно, это ограничивало возможности людей накапливать материальные блага. По данным современных антропологов, представитель группы африканских охотников-собирателей владел ножом, копьем, луком и стрелами, щитками для рук, сеткой, корзиной, свистком, трубкой, кастаньетами, расческой, поясом, молотком и шапкой. (В развитом мире мало кто может перечислить все свое имущество в одном коротком предложении.) Кроме того, эти предметы находились в коллективной собственности, а значит, в свободном общем доступе. Поэтому целесообразно было поделить ношу между охотниками. К примеру, одни могли нести ножи и луки, а другие – сети для ловли рыбы. Вот почему группы, обладавшие общей собственностью, имели больше шансов выжить, чем те, в которых происходила борьба за богатство и власть. Более того, группы, в которых существовала социальная установка делиться, более активно размножались.
