— Мучче Маф Керто До, Нагма Пуришоуме, — покорно склонила голову женщина. — Аба Мейм Эк Гарма Бходжиа Кригга…
— Она извиняется, — перевела Седна. — Говорит, что сейчас приготовит что-то горячее.
— Скажи, вождь, — Ник поднял руку, словно хотел ответить на вопрос учителя в школе. — Кроме тебя так же хорошо, как ты, англо-китайским никто не владеет?
— Никто, — подтвердил вождь. — Кстати, зовите меня Нитта Томпинг. Вы можете пользоваться всем, что есть, и всеми, кто есть в нашем доме!
Ник глуповато улыбнулся, с трудом сдерживая порывы смеха, внезапно накатившие на него после фразы вождя. Успокоившись, он вместе с Седной, периодически переводящей ему незнакомые фразы, стал вести с Ниттой Томпинг вполне обыденные беседы. А что ещё оставалось? Не сидеть же почти пятьдесят часов, пялясь на тысячелетние сталактиты!
В обществе аборигенов всего через час Ник уже стал своим «в доску». С ним разговаривали на непонятном ему языке, улыбались, хихикали, а он лишь с умным видом кивал, оставаясь серьёзным и непоколебимым, как стены этих пещер. Спустя некоторое время пилот всё же потребовал от своей спутницы переводить хотя бы десятую часть той речи, что лилась в его слегка замёрзшие уши, а, получив такую возможность, немедленно приказал Седне замолчать: невиасы говорили не очень приятные вещи.
К примеру, одна из самок этого общества постоянно заигрывала с Ником, миловидно утверждая, что у того такая красивая и дивная шерсть, а также звериные глаза. Судя по всему, животные инстинкты здесь было не чуждым выставлять напоказ, но пилот вовсе не желал провести ночь в объятиях мохнатой и слегка полноватой девушки с трёхсантиметровыми клыками и зловонным дыханием из пасти.
А Седна лишь хихикала и обречённо качала головой, прикрыв лицо рукой. В конце концов она просто подсела к вождю и стала о чём-то с ним непринуждённо беседовать, пока Ник отбивался от внезапно появившихся ещё трёх поклонниц. Вскоре новоиспечённые «кандидатки на спаривание» стали друг друга толкать, щипать и шлёпать — неприятная ситуация явно собиралась перетекать в нехилую драку, ведь кое-кто уже даже схватился за деревянные дубинки. И драка действительно состоялась. Кроме того, никто даже пальцем не пошевельнул, чтобы разнять делящих Ника женщин. Видимо, женские бои в этом обществе были довольно обычным делом.
После драки победившая всех остальных самка громко проревела, лишь одной своей могучей рукой схватила пилота и перекинула его через своё плечо. Заливающаяся хохотом Седна, похоже, даже не собиралась мешать подобному процессу.
— Трахха Брахва Мьем Чоа! — провозгласила победительница, утаскивая «добычу» в одну из дальних и довольно тёмных помещений пещеры.
— Трахха Брахва! — одобряюще кивнул вождь удаляющейся в темноту женщине.
— Не на-а-адо мне Трахха! — дико вопил Ник, тщетно пытаясь вырваться из любовных объятий.
Но всё обошлось. После недолгой тишины с новой порцией крика обратно к костру выбежал наполовину раздетый пилот. Точнее сказать, одежда-то на его теле всё ещё присутствовала, но верхняя часть комбинезона была в клочья изодрана острыми когтями женщины-невиаса. Ник облегчённо перевёл дыхание, подсаживаясь поближе к Седне, всё ещё нездорово хихикающей, а из дальней части пещеры послышались всхлипывающие звуки.
— Ты обидел Мачбуту Аоретэ, — констатировал Нитта Томпинг.
— Мне жаль, — всё ещё нервным дерганым голосом ответил Ник. — Как я теперь буду ходить по морозу в такой одежде?
Вождь улыбнулся и что-то приказал двум молодым девушкам. Седна вновь хихикнула, но пилот не стал интересоваться, по какому именно поводу. «Меньше знаешь — теплее будёшь», — всё повторял и повторял Ник, пытаясь понять, что задумал Нитта Томпинг.
Девушки вернулись, держа в руках что-то очень большое, напоминающее мёртвое животное. На деле же этот «зверь» оказался толстой и тёплой, но в то же время детской одеждой, напоминающей длинное пальто. Даже не слушая возражения Ника, девушки надели на него новый наряд, прямо поверх комбинезона, а на голову натянули плащ-капюшон, скрывающий почти все незащищённые от холода участки лица и достающей со стороны спины до самых пят.
