– Как вам удалось узнать правду? - вдруг спросила его Джозефина.
– Настойчиво задавая вопросы, я рассчитывал, что он ответит мне.
– Вы побили конюха или заплатили ему?
– Я просто задавал ему вопросы.
Джозефина пристально посмотрела на герцога.
– Вы заплатили ему, не так ли?
– Деньги развязывают язык куда скорее, чем кулаки. Избив человека, трудно получить от него нужные сведения.
– Теперь я должна вам еще больше, - уныло заключила Джозефина. - Сколько вы ему дали?
– Дамам неприлично задавать такие вопросы.
– Глупости, - возразила Джозефина. - Сколько вы ему дали?
Митфорд оторвал глаза от дороги и взглянул на мисс Мидлтон.
– Вероятно, члены вашей семьи уже привыкли к тому. что вы всегда пытаетесь заставить людей подчиняться вам Но я не намерен этого делать. Вас совершенно не касается, сколько я заплатил конюху.
– По-моему, вы еще хуже, чем мой папа и дедушка. - Вздернув подбородок, Джозефина уставилась на дорогу.
– Надеюсь, так оно и есть, - отозвался герцог. - И предупреждаю, если вы только попытаетесь помахать этим вульгарным парням на крыше дилижанса, я задушу вас, мадемуазель.
Возмущенная Джозефина не обратила внимания на крики и свист парней, доносившиеся с проезжающего мимо дилижанса.
– Я буду делать то, что захочу, сэр. В следующий раз встану и помашу обеими руками. Вот увидите. Герцог Митфорд промолчал.
– Ну когда же мы их догоним? - спросила Джозефина. - Сьюзи ведь так напугана!
– Портерхаус чувствует себя в полной безопасности. И не думаю, что он слишком торопится. - Митфорд накрыл её руку своей. - Мы обязательно догоним его, даже если для этого нам придется ехать ночью. Не бойтесь, мы спасем вашу сестру.
– Мне бы только один раз ударить его! Только один.
Герцог Митфорд хотел возразить, но решил не спорить с ней раньше времени.
Когда два часа спустя предприимчивый конюх из гостиницы "Лебедь", довольный тем, что заработал за один день больше, чем за год, выходил из конюшни, перед ним выросла смутно знакомая фигура лысого гиганта. За ним стоял знакомый экипаж, а из него выходили два джентльмена.
Конюх радостно улыбнулся гиганту, стараясь, чтобы тот не заметил, как у него дрожат колени.
– Что, дружище, нелады с памятью, а? - спросил Сэм, подняв улыбающегося конюха и занеся его в стойло. - Забыл, где лево, а где право? Где верх, а где низ? Где север, а где юг?
Конюх с застывшей на губах улыбкой и болтающимися в воздухе ногами решил, что молчание - лучшая защита.
– Что же, задаю вопрос еще раз. Давай-ка внесем ясность, мы что-то, видно, плохо поняли, что ты сказал нам в первый раз. Так куда же он поехал, дружище, а?
Пятидесятилетний "дружище", с трудом сглотнув, пробормотал:
– На юг.
– Ага. - Сэм немного опустил конюха. - Так, значит, это я, дружище, туг на ухо, и поэтому мы отправились не туда. Что же, тогда заметано.
– Я удивился, что вы повернули не на юг, а на север.
– Неужели? - Сэм опустил еле живого от страха конюха на землю. - Только из любопытства, дружище…
Он наклонился, и вдруг весь мир перевернулся перед глазами незадачливого конюха. Теперь в воздухе болталась его голова. Он только надеялся, что у Сэма достаточно твердая хватка, чтобы не выпустить его из рук.
Хватка у Сэма была железная. Голова конюха не раз ударилась о землю, когда Сэм неистово тряс его. На землю посыпался дождь золотых монет.
– Aга - сказал Сэм и заглянул в лицо своей жертве. - Дружище, я, как и ты, работал конюхом к югу отсюда. Платят здесь чертовски мало, а? Собирай-ка свои гроши, пока их никто не украл. - И он отпустил его.
Когда сэр Томас Берджесс и Бартоломью появились в дверях, конюх ползал по земле, собирая золотые монеты.
– Полагаю, Сэм, помощь тебе не нужна? - спросил сэр Томас, с интересом заглянув в стойло.
– Нет, сэр. Мы не совсем поняли этого парня, сэр. Он сказал на юг, а нам почему-то показалось, что на север.
– Возможно, ему нужно преподать урок географии, - мрачно заметил Бартоломью. - Я как раз настроен дать ему частный урок. Отойди-ка, Сэм.
– Это было бы здорово, сэр. Но у нас есть более важные дела, прошу простить меня, сэр. Маленькая барышня очень испужается. А если он будет неосторожно объезжать ямы, ей опять станет плохо.
