— Можно подумать, что не будет других дней, когда ты сможешь все приготовить сама и порадовать отца!
Мэри вздрогнула: она боялась, что Джордж догадается о ее решении уехать. Внимательно посмотрев на него, она сказала:
— Мы увидимся с тобой завтра вечером. Надеюсь, что Джузеппе тоже будет.
— Завтра Джузеппе будет отдыхать. Ты увидишь его послезавтра. Он сказал, что очень скучает по тебе.
Послезавтра меня здесь уже не будет, подумала Мэри.
— Джо… — Девушка не успела договорить: тот буквально сгреб ее в объятия и, нежно целуя, прошептал:
— Если ты выставишь меня сегодня за дверь, я залезу в окно!
— Мне кажется, что отец еще не спит, он может услышать…
— Он так устал, что уже засыпал, подходя к спальне. Он ведь еще так слаб после операции… — Джордж прильнул к Мэри всем телом, он чувствовал, как его волнение передается ей. Влюбленные, слившиеся в поцелуе, даже не заметили Николаса, зашедшего на кухню. Увидев, чем занимаются молодые люди, тот неслышно вернулся в свою спальню.
Впервые за долгие годы Николас уснул безмятежным сном. Надежда на перемены, забота Джорджа и праздничный вечер сделали свое дело. Картер давно спал, когда Мэри и Джордж на цыпочках прошли мимо его комнаты. Джордж знал, где спальня Мэри, и уверенно вел ее за собой. Она не сопротивлялась. Только одну ночь они провели врозь, а обоим казалось, что прошла вечность. О прелюдии любви не могло быть и речи.
— Джо, я твоя! Только твоя! — шептала Мэри при каждом движении любимого. Утолив первый голод любви, он прошептал:
— Мэри, моя любимая, я никогда никому тебя не отдам! Даже тебе самой!
— Я люблю тебя, Джордж, — призналась Мэри, и слезы потекли по ее щекам. Почувствовав влагу на ладони, Джордж приподнялся на локте:
— Ты плачешь?! Я сделаю все, чтобы это были твои последние слезы, — шептал он, осушая ее глаза поцелуями. Любовники уснули, тесно прижавшись друг к другу.
Мэри проснулась от того, что прямо в лицо ей светило солнце. Посмотрев на часы, она вскочила: было уже девять…
— Джордж, дорогой! Мы проспали! Тебе давно надо быть на работе! — тормошила его Мэри. Джордж спал очень крепко, а когда открыл глаза, то увидел любимую и притянул ее к себе:
— Это ты, моя невеста! Какое прекрасное утро! — Он зажмурил от удовольствия глаза и начал ласкать Мэри.
Мэри еле сдерживала слезы, готовые хлынуть потоком. Как сказать Джорджу, что это последние их минуты наедине?! Она не находила в себе сил. Пусть узнает позже. Днем. Тогда, в деловой беготне, все прозвучит не так больно… Мэри обняла Джорджа и прижалась к нему, стараясь каждой клеточкой своего тела запомнить его. Она так пылко и нежно его целовала, что Джордж в восторге открыл глаза и сказал:
— Неужели ты меня так любишь?! Не скучай, вечером мы опять будем вместе! Я буду ждать тебя в ресторане. Приходи, когда тебе будет удобнее. Не обращай внимания на мою занятость, я всегда сумею выкроить время!
Он встал и начал собираться, Мэри следила за каждым его движением. Джордж оделся, подошел к любимой, поцеловал ее и попросил:
— Ты, пожалуйста, выйди первой. Мы же не знаем, проснулся твой отец или нет! — В первый момент Мэри не могла сообразить, о чем он говорит, но потом кивнула.
Отец был на кухне. Заслышав шаги, он сделал вид, что ничего не слышит. Когда за Джорджем тихо скрипнула входная дверь, Мэри вошла в кухню, и Николас с деланным удивлением повернул голову:
— Дорогая, это ты?! Я и не слышал, как ты вошла. Доброе утро! Ты хорошо выспалась? — спрашивал отец, показывая всем своим видом, что не знает о том, что Джордж ночевал здесь. Но когда он увидел выражение лица Мэри, то спросил.
— Что случилось, дочка? Тебя никто не обидел?
— Нет. Просто я завтра уезжаю.
— Надолго?
— Навсегда, отец. Мне здесь больше делать нечего, — сдерживая подступавшие слезы, ответила девушка.
— Жаль. Джордж — хороший парень, и у него серьезные намерения.
— Откуда тебе знать, какие у него намерения!
— Мы с ним вчера перед сном немного поговорили о тебе.
— Обо мне?!
— Да, о тебе! И я сказал, что последнее слово за тобой. Как ты решишь, так и будет.
— Если ты так хорошо знаешь мой характер, то тебе должно быть известно, как мне было плохо, когда ты бросил нас с матерью! — резко сказала Мэри.
