– Она больна.
– Больна?
– Да. Синдром убийцы – так я это называю. Человек не может жить, не убивая животных, также и она не может жить, не убивая людей.
– Вот как... И что это...
Разговор прервался. «Что же произошло?» – спрашивал я себя, уставившись на экран телефона. Отчаяние.
Телефон разрядился.
– Да ладно... Гха... Я же главного так и не услышал. Есть ли у нее слабое место, придешь ли ты мне на помощь... От тебя никакого толку!
В том, что батарея разрядилась, виноват я, но мы забудем про это – спрячем на полку. И эта полка – моя гордость, потому что она безмерна.
Чтобы сбить девчонку со следа, я бежал по роще то в одном направлении, то в другом. Вправо, влево, назад, вперед... А, назад не стоит.
Уже минут 10 прошло с тех пор, как мы начали играть в салки.
Ноги болят. Бок болит. В груди болит.
На Ёмидзи надеяться не стоит, на моего спасителя в пакете – тем более.
Черт, я на пределе. Меня покидают не только силы, но и стимул продолжать бежать. Как-то все влом стало. Мне начинает казаться, что можно умереть и здесь.
Все равно через неделю меня не станет, любимая манга завершена, непристойный хлам... Н-да. Жаль, конечно, но ничего не попишешь.
Боль продлится всего секунду, так что какая разница? Пусть меня убьют здесь... Никаких стремлений, а точнее, желания жить уже не осталось.
И в этот миг произошло «чудо».
Пакет, в который угодил нож, порвался, и все содержимое вывалилось. Журнал пролетел немного вперед и попал прямо под мою правую ногу.
Хрясь!
Великолепное падение, можно ставить оценку за артистизм.
Меня предал мой спаситель.
Вот отстой! Молодец, сослужил службу! Я, дурак, на мгновение проникся к тебе доверием! Вернусь домой, постелю тебя под холодильник! А я смогу вернуться-то?
Руки и колени пронзила боль. Пока падал, весь исцарапался.
Сил моих больше нет.
Желание жить исчезло бесследно. Сид сдулся. Упорства изначально и не было.
Все достало. Лень даже подняться. Жить тоже лень.
Что ж, умрем.
Конец первой части.
Ждите следующее произведение от Сида-сэнсэя.
Автор погиб, книги не будет.
Я вел про себя своеобразный монолог.
Своей пятой точкой я ощущал прохладную землю, а девушка остановилась передо мной.
Из-за шапки, надвинутой на глаза, я не видел выражения ее лица. Словно жонглируя, она перекидывала нож из одной руки в другую и приближалась ко мне.
– Хха... Все. Устал бежать. Устал жить. Давай, убивай скорее, – сказал я усталым голосом и раскинулся на земле.
Давай, Жизнь, проносись калейдоскопом перед моими глазами!
...
Ничего не происходило. Какой же я все-таки одинокий... Из семьи у меня только придурошный брат, а единственный друг – Фува.
Ну и что. Себе таким я нравлюсь.
И напоследок – прости, Ёмидзи. Я нанял тебя, но вот взял и умер. И завещание еще не написал.
У меня было время обо всем этом подумать, потому что девчонка стояла и не шла меня убивать.
– Ха-а-а... – она глубоко вздохнула и опустила нож.
– В тебе этого нет, – сказала она с укором довольно приятным голосом.
Мне стало неловко от того, что я развалился перед ней, поэтому я приподнялся и сел.
Она сказала с удивлением:
– Я собиралась сегодня порубить в фарш неуклюже драпавшего от меня студентика, которого ввела в замешательство сложившаяся нестандартная ситуация...
...Жуть.
– Я хотела увидеть лицо, искаженное страхом и отчаянием! Но у тебя такое лицо, будто ты достиг просветления... Все настроение пропало. Отстой...
Вот так, ропща, она сняла свою шапку. Рыжевато-русые волосы слегка касались плеч.
Она моложе, чем я думал. Скорее всего, она важное культурное наследие Японии, проще говоря – старшеклассница. Взгляд суровый, но ясный, двойные веки. Красавица небольшого роста и с маленьким личиком.
Своими алыми губами девица, нет, девушка, сказала:
– Кричи! Вопи! Склони голову и моли о пощаде! А-а, проклятье!.. Невероятно.
Похоже, я спасен. Да. Порадуемся от чистого сердца.
– Сегодня единственный день снятия запрета в неделю…
– Что это за день такой? – спросил я. Девушка с неохотой ответила:
– День снятия запрета на убийства. Не думаю, что ты поймешь. Есть один тип – организатор самоубийств, он сказал, что я могу убивать раз в неделю.
