Элайз подала ему холодильник и мешок.
— Ты уверен, что эта штуковина годится для прогулки? — спросила молодая женщина после внимательного осмотра лодки.
Около двадцати двух футов в длину, белая, внутри деревянная. Она определенно не текла.
Клееная фанера? Элайз не заметила в корпусе щелей, но лодкой явно пользовались много лет.
Элайз никогда не плавала в маленькой моторной лодке. Только на больших лайнерах или яхтах.
— Старушка «Бетси» молодец. — Зейн похлопал лодку по боку. — Она знает, где прячутся раки.
— Бетси?
— Это лодка моего дедушки. Он назвал ее именем подружки молодости или что-то в этом духе.
Он выпрыгнул из лодки на землю и вытер руки о задние карманы старых шорт цвета хаки.
— Так, сейчас я буду толкать ее в воду. Видишь этот канат на носу?
Зейн подошел к передней части лодки и начал поворачивать ручку лебедки. Элайз с опаской поглядела на канат. Она нервничала при мысли, что ей придется самой держать лодку.
— Только держи, — инструктировал он.
Лодка начала сползать с трейлера к воде.
— Она не тяжелая. И легко держится на воде.
Ты только держи конец.
Элайз потянулась и схватила веревку.
Зейн продолжал нажимать на лебедку. Мышцы предплечья сжимались, когда он поворачивал ручку. Симпатичные мышцы. Сквозь тонкую ткань футболки она разглядела и другие симпатичные места.
Нос лодки с плеском ударился о воду. Элайз крепче вцепилась в причальный канат. Зейн подождал еще немного. Потом сделал несколько шагов и отцепил канат лебедки от лодки.
— Сейчас вернусь.
Он поставил грузовик на парковку и забрал у нее из рук канат.
— Прыгай, и мы отчалим.
Элайз не знала, что сейчас — прилив или отлив. Но дно лодки было ниже пристани на добрых три фута.
— Я тебе помогу, — он взял ее за руку.
Какое теплое и мощное прикосновение. По спине пробежали искры наслаждения. Глупейшая реакция. Она вцепилась в руку Зейна и осторожно шагнула в лодку. Не высший класс. Коленкам вовсе не обязательно подгибаться от простого прикосновения этого парня. Она помнила предупреждение из книги, что подобные ощущения быстро проходят.
Зейн забрался в лодку следом за ней, бросил на нос канат и убрал с пола сеть. С помощью весла он оттолкнулся от пристани.
— Ты умеешь плавать? — Он занял капитанское место у руля.
Элайз устроилась на скамье, идущей вдоль борта.
— Чемпион штата по баттерфляю.
— Хорошо, значит, ты плаваешь лучше меня. Он усмехнулся. — Кстати, под скамейкой, на которой ты сидишь, много надувных жилетов. — Он повернул ручку, и мотор заурчал. — Готова?
— Готова, — кивнула она.
Вскоре они пересекли бухту. Элайз и не ожидала, что будет получать удовольствие от прогулки на моторной лодке. Вечер выдался прекрасный. Они шли вдоль берега. Зейн показывал длинноногих морских птиц и сверкающие косяки рыб. Над головой летали морские чайки. Воздух пропах соленой водой и солнцем. Она уже давно не испытывала такого наслаждения.
Пока лодка пересекала бухту, они не разговаривали. Слишком шумел мотор, а Элайз была поглощена происходящим. Ее не беспокоило, правильно ли выбрано место для свидания, согласно «Руководству». В простоте их общения, в поведении Зейна было что-то такое, что завораживало ее.
Минут через пятнадцать-двадцать Зейн направил лодку к берегу и выключил мотор.
— Здесь. — Он показал на берег.
Элайз с интересом осмотрела место, на которое он показывал.
— До меня дошли слухи, что владелец собирается продать землю. Я несколько раз закидывал удочку, но он не захотел со мной разговаривать.
Старая ссора. Обиды тянутся с сороковых годов.
Может быть, тебе удастся уладить этот вопрос? Он с надеждой взглянул на нее.
Элайз уставилась на берег. Кроме болотной травы, тянувшейся до соснового леса, — ничего особенного.
— Что представляет из себя участок? — спросила она.
— За лесом раньше были поля, но сейчас все заросло. Мой дедушка вырос на этой земле. Его отец потерял ее после Второй мировой войны.
Дед обычно брал меня с собой в лодку и показывал здешние места. Я всегда думал, что будет приятно вернуть ему эту землю.
Он чуть улыбнулся. А она в который раз подумала, какое у него доброе сердце. Почему в ее списке не нашлось места для добросердечности?
