— Ну вот что, — пискнула она, переводя дыхание, и отступила на шаг. — Если вы не уберетесь сейчас же, я расцарапаю вам физиономию!
— Этакая маленькая дикая кошка, да?
Он снова усмехнулся.
Несмотря на весь свой гнев, она вынуждена была признать, что у незнакомца на редкость внимательные серые глаза, красивое открытое лицо, каштановые волнистые волосы, широкие плечи, хорошие зубы, да и улыбается он довольно мило… Ну ничего, это у него как рукой снимет, стоит ему познакомиться с ее ногтями!
— Ну что, уходите или нет? — угрожающе спросила она и продемонстрировала свои коготки.
— Нет, — ответил он и двинулся дальше в комнату. Никки не сдвинулась ни на пядь. Она грозно подняла руки. При виде ее красных наманикюренных ногтей он снова широко улыбнулся.
— Кто вы такой, собственно? — возмутилась она.
— Я — частный детектив, — сказал Эллери Квин, не моргнув глазом. — Хватит играть в прятки, мисс Браун. Я вас застукал.
Как только лимузин миссис Браун отъехал от полицейского управления, Эллери Квин связался с таксистом Пинки, который, кроме своего исключительного шоферского дарования, обладал способностью следовать за людьми незаметно для них. Дав Пинки инструкции, Эллери вернулся в квартиру на Западной 76 улице, которую занимал с отцом. В третьем часу зазвонил телефон. Пинки сообщил, что ему повезло. Он проследил доктора Роджерса от «Храма здоровья» до Форт-Стрит, где тот припарковал свою машину. Затем Роджерс пешком дошел до Уэйверли Плейс и при этом все время оглядывался, не следят ли за ним. Пинки дал Эллери точный адрес дома. Эллери попросил его подождать там и пулей вылетел из дому. Когда он некоторое время спустя приехал на Форт-стрит, Роджерс уже выходил из подъезда. Но Пинки смог установить, что Роджерс звонил на втором этаже в дверь некоей мисс Никки Портер. Довольно усмехнувшись, Эллери вручил ему десятидолларовую банкноту и поднялся по лестнице.
И вот сейчас, проникнув в квартиру несмотря на выставленный заслон, он с удовольствием созерцал стоящую перед ним девушку. Каштановые, вьющиеся волосы. Темные глаза, темные густые ресницы. Размер ноги небольшой. И симпатичная — безусловно симпатичная! Здоровый цвет лица… Раз доктор Роджерс не имел практики в городе, значит ходил не к больной, а по личному делу. Кроме того, Пинки заметил, что он постоянно озирался. Значит, хотел скрыть, куда идет.
— Вы частный детектив! — жалобно воскликнула Никки.
— Если можно так выразиться, — милостиво сказал Эллери. — Мисс Браун, ваша мать поручила мне отыскать вас и доставить домой.
Мысли у Никки смешались. Вот как! Значит, он принял ее за Барбару. Во всяком случае, они теперь знают, где скрывается Барбара.
— А как вы нашли Бар… Как вы нашли меня? — спросила она.
Черт, чуть было не проговорилась.
— Это я расскажу вам позднее, мисс Браун. Как насчет того, чтобы вам побыстрей собраться?
— А к чему такая спешка?
Никки подумала, что Барбару нужно спасать во что бы то ни стало. Разве она сможет сама отделаться от такого настырного типа?!
— Нам надо покинуть этот дом до того, как сюда придет полиция.
— Полиция? — Никки совсем упала духом.
— Она может явиться сюда с минуты на минуту. Вам будет определенно приятнее уехать отсюда со мной, чем в сопровождении целой толпы полицейских. Только подумайте, какой поднимется шум — набегут газетные репортеры, фотографы! Их хлебом не корми — подай что-нибудь в скандальном духе. Словом, собирайте вещи, да поторопитесь.
— Как это ужасно!
Казалось, последний аргумент окончательно сломил сопротивление девушки, и она, наконец, дала себя убедить.
— Что ж, если все действительно обстоит так… Но прошу вас — присядьте. Я… Я сейчас вернусь.
Никки в полном замешательстве указала ему на кресло и исчезла в спальне, закрыв за собой дверь.
— Барби, — шепнула она подруге, — они разнюхали, где ты прячешься. Сейчас появится полиция.
— О, Никки, что же мне делать? Я не пойду с ними. — Губы Барбары затряслись.
— Т-с, не так громко. Человек, который там пришел, считает, что я — это ты. Я пойду с ним, а как только мы уйдем, ты позвони Джиму — пусть заберет тебя отсюда. Но тебе придется поторопиться и успеть, пока я его отвлекаю. Сиди и не шевелись, пока мы не уйдем. Когда уйдем, собирай все свои вещи.
