– Это ты про Шекспира?
– Про него, наверное, тоже, хотя лично не имела чести знать, – Катрин усмехнулась. – Вообще, если предельно упростить жизненное уравнение, то все человечество сводится к двум категориям: «нашим» и «не нашим». «Нашим» ты доверяешь, «не наших» видишь в прицел. Есть еще уйма условно «своих-чужих», но с ними лучше держать дистанцию. Не допускать в свое личное пространство.
– Ну, это ты преувеличиваешь. Общество бесконечно многообразно.
– Кто спорит? Об этом и говорю. Не имеет значения, откуда человек: в Хвостовом переулке он вырос, уроженец Ниццы или вообще потомственный утбурд[31] из лесных дебрей. На цвет крови и кожи наплевать. Ты или доверяешь человеку, или нет. Пойми меня правильно – против миллиардов нейтральных индивидов я ничего плохого не имею. Иногда могу и потрахаться с чужеродным симпатичным объектом. Но только сверху и лицом к лицу. За спину не пущу. Пусть не обижается.
– Ты весьма специфическая интернационалистка, – пробормотал Женька.
– На том стоим. И лежим, – начальница вдруг насторожилась.
– …откуда?! Это проверенные сведения? – орали в соседнем помещении. – Перепроверьте и доложите немедленно.
* * *
Немцы выходили в тыл бригаде. Связная машина, посланная к соседям, напоролась на немецкую колонну, без боя продвигающуюся в районе улицы Червонопрапорной. Связисты чудом успели уйти на пробитых скатах. Через 30–40 минут немцы займут Моисеевский мост и практически отрежут бригаду от центра города. Через час установят контакт со своим окруженным разведывательным батальоном. Тогда уже танкисты и стрелки НКВД окажутся зажаты в клещах.
– Просочились. Целой колонной, с танками, мать их, и просочились, – начальник штаба бригады навалился локтями на карту. – Нужно выводить машины из боя и срочно разворачивать.
– Мост заминирован. Подорвем, час-два на том берегу их удержим. Пойдут к другим мостам – 86-я им хвост прижмет, – капитан Варварин морщился. – Здесь закончить успеем.
– А потом? Город они разрежут, – начальник штаба постучал карандашом по тонкой ленте реки. – За мост кто будет отвечать? Там почти никого. Отделение чекистов, «сорокапятка» да, кажется, несколько саперов. Нужно срочно танки из боя выводить, разворачивать фронтом.
– Давай всех, кто есть, – Варварин встал. – Мост прикроем. Связь с 86-й держим – помогут с тыла.
– Кого я дам? Все до последнего человека кладбище штурмуют, – начальник штаба выпрямился. – Некого давать.
– Наскребем, – Варварин мельком глянул на пролом – Катерина уже застегивала телогрейку. – Обозначим оборону; пока немцы разберутся, кто перед ними… Мезина, отставить! Вы здесь остаетесь.
– Смысл? Если прорвутся, я все равно уже не потребуюсь, – Катерина пыталась говорить благоразумно, дерзость попридержать.
– Мезина, – капитан шагнул ближе. – В армии приказы надлежит выполнять. Слыхала о таком понятии, как приказ?
– Товарищ капитан, мы приказ выполним, – промямлил Женька. – Только если все рассыплется…
– Ты еще поговори, – изумилась Катерина. – Иди возле рации сиди, стратег.
– Мне что там, космический треск дословно переводить? Товарищи командиры, мне с вами нужно.
– На кой хрен ты там нужен? Ты автомат как миксер держишь.
– Я с тылу прикрою, – пробормотал Женька. – Я все понимаю…
– Раз понимаешь, шагом марш к рации.
– Нельзя мне к рации, – в панике прошептал Женька. – Мне страшно. Что я без вас делать буду? Я же ни вернуться, ни здесь остаться не могу…
– Отставить детский сад изображать! – вполголоса приказал капитан Варварин. – Катерина, сажай его на рацию.
Катрин молчала.
– Вот вашу мать! Выполняй, говорю!
– Сергей, пусть парень с нами идет, – прошептала начальница. – Он же на веревочке, как спаниель. А тут обстановка не понятно как обернется.
– Гражданское у вас нутро, – жестко сказал капитан. – Нашли время сопли жевать.
– Ну, гражданское нутро, – огрызнулась девушка. – Так таскайте сюда спецназ. Там любят дисциплинированно под козырек брать. А мы просто потеряться боимся. Чего непонятного?
– Отвечаешь за парня, – процедил Варварин. – К машине, бегом!
На улице грохотало. Где-то близко рвались мины, горел дом, трещали ветви деревьев. Женька, придерживая на голове каску, бежал за командиршей. Вещмешок со спецоборудованием приказали оставить в штабном подвале. Видно, ситуация складывалась вовсе хреново. Зато бегать стало легче.
