– Так я сейчас выскочу…
– Пусть на этот номер звякнет, – сказала Катрин. – Встретим.
– Это кто? – с ужасом прошептала в трубку Иришка.
– Мой командир. Я совершенно официально в увольнении…
Женька вернул телефон. Отчего-то смущение накатило.
– Ну? Каков каталожный номер? – Катрин плеснула себе еще можжевеловой жидкости.
– Что ты смеешься? – жалобно спросил Женька. – Действительно здорово, что она приедет. Мне хочется на нее посмотреть. Пока не забыл.
– Если хочется – это нормальное естественное желание. С лечением и профилактикой можно повременить.
– Злая ты все-таки.
– Вот с этим спорить не буду. Так, Евгений, чтобы ты с девчонкой зря не катался, заедете на вокзал. Там кассы круглосуточные. Мой паспорт возьмешь, копия твоего у меня тоже болтается. Деньги дам. Купишь два «купе». Хватит нам в общем транспорте таскаться.
– Кать, меня тоже туда тянет. Выходит, нормальное чувство?
– Нормальными вещами наш Отдел определенно не занимается. Завтра явишься в расположение, увольнительную из начальства я выдавлю. Вечером уедем, утром в понедельник будем на службе. Задача ясна?
– Так точно!
– Тогда можешь выпить тоника. И чтоб без излишеств с подружкой…
Иришка перезвонила через пятнадцать минут.
– Да, сейчас выйду, – Женька, чувствуя, что улыбается вовсе идиотски, положил телефон.
– Быстрая какая, – Катрин покачала головой. – Смотрите, ПДД соблюдайте. Некуда здесь торопиться.
– Да, совсем глупо получится, – согласился Женька. – Побережемся.
Катрин натянула джинсы, кажется, прямо на голое тело. Сунула ноги в сапоги, – оказалось, начальница иногда и каблуки носит.
– Кать, а… – Женька кивнул в сторону музыки, – не обидятся?
Начальница надменно выпятила губу:
– Ты меня изумляешь. Каталожный номер не разглядел? Подождут. Ночь длинная, а мы сейчас бездельники. Никуда не торопимся. Пошли…
Иришкина зелененькая машинка стояла напротив арки.
Катрин усмехнулась:
– Мини-хорьх. Эй, красавица, выгляни на секунду…
Иришка вышла.
– Вот мой подчиненный, – Катрин взяла Женьку за капюшон ветровки. – Передаю для культурного отдыха. Кантовать осторожно, не портить, не истощать. Вернуть завтра к 12.00. Алкоголь, табак, иные сильнодействующие средства – оба сильно пожалеете, что на свет народились. Вам ясно, Ирина Кирилловна?
– Да, – Иришка глядела на начальницу как на кобру ростом метр восемьдесят плюс каблуки.
– Проваливайте, – Катрин величественно махнула рукой. – Нет, стой!
Постукивание каблуков угасло в арке. Иришка с изумлением смотрела на конфету в своей руке:
– Это как понимать? Как изощренное издевательство?
– Полагаю, как намек, что тебе пора бросать курить.
– Абзац какой-то – как малышке сунули. Жень, ты под ведьмой служишь. Она тебя насилует?
– Будет она на рядовых размениваться. Это у нее вид такой зловещий. Хороший человек моя начальница.
– По-моему, она еще и пьяная.
– Чуть-чуть. У нее есть повод.
– Ужас какой-то. Алкоголичка гвардейского роста и непристойной внешности – твой законный командир?
– Она действительно из гвардии. Ириш, знаешь, ты…
Губы у Иришки были горячие, трепетные. Клубника, ментол, духи какие-то тонкие.
– Жень, я почему-то соскучилась. Просто ужасно.
– Ты только не плачь. Все хорошо.
– А рука? Ты где был, а, Жень?
Отпускать шею рядового Землякова подруга не собиралась, и это было здорово. Боль вполне можно потерпеть.
– Не поверишь, руку битой бутылкой порезал, – прошептал Женька. – Ладно бы полная посудина была.
– Ой, врешь, Джогнут. Хотя у тебя стервоза-алкоголичка рулит, она научит…
Запрыгнули в салон. Губы чудные, ладошки бесстыдные. И не было никакого дымного холодного города… Никогда не было…
* * *
Город все-таки был. Правда, не холодный и довольно сухой – весна пришла сюда ранняя, снег уже повсеместно стаял.
Начальница изображала из себя совершеннейшую туристку, даже оделась соответственно: каблучки, стильное черное полупальто. Женька в своем спортивном костюме чувствовал себя рядом не слишком уютно, впрочем, это скоро прошло.
Осмотрели вокзал, полюбовались мозаичными флагами и счастливыми людьми на недосягаемом потолке. Удивил чудовищных размеров самовар в кафетерии.
– Да, раньше запросы были скромнее, – заметила начальница. – Здание было маленькое, и подавали отъезжающим только кипяток. Но колбасу я здесь вкусную ела. С экологией связано, что ли? Каких-то несчастных девяносто лет прошло, а колбаса уже не та. Впрочем, нужно на рынок заглянуть.
