Об обостренном самолюбии филиппинцев лучше всего сказал их национальный герой — выдающийся писатель, поэт и ученый Хосе Рисаль:
«Народы Востока вообще, а малайцы в частности — народы чувствительные, им присуща утонченность чувств. Мы видим, что даже сегодня, несмотря на связи с западными народами, идеалы которых отличны от его идеалов, филиппинский малаец может пожертвовать всем — свободой, удобствами, благосостоянием, репутацией во имя какого-либо стремления или суетной идеи, будь то идея религиозная, научная или какая-то другая. Но достаточно незначительного слова, задевающего его самолюбие, и он забудет все свои жертвы, весь затраченный труд и навсегда запомнит и уже не забудет оскорбления, которое, как он полагает, было ему нанесено».
Система хийа предписывает не выделяться, знать свое место. Она же диктует необходимость защищать весьма своеобразно понимаемую честь всеми доступными средствами. Поскольку индивид неотделим от группы лиц, связанных с ним отношениями утанг на лооб, постольку увеличивается возможная «площадь поражения» и его может задеть многое, что, с точки зрения человека иной культуры, кажется пустяком. Филиппинцу бывает «стыдно», когда он сам нарушает какие-то нормы и когда покушаются на священные для него установления и отношения. В первом случае реакцией будет пассивность (отсюда широко распространенное мнение о робости и безынициативности филиппинцев), во втором — резкое действие, агрессивность (отсюда столь же широко распространенное мнение об их крайней импульсивности и вспыльчивости).
Преувеличенная (с позиции стороннего наблюдателя) боязнь попасть в неловкое положение приводит к стремлению уйти от конфликта, избежать возможного афронта, к отказу от даже весьма умеренного риска. Постоянно преследует страх: «вдруг что-нибудь выйдет не так, об этом узнают другие и будет стыдно». Этим объясняется настороженность ко всякого рода нововведениям — лучше придерживаться добрых, испытанных временем обычаев. Опасение нежелательных последствий нередко влечет за собой уклонение от самого действия, могущего привести к таковым.
Все, что происходит с человеком, предопределено, на роду написано. И если он остался без денег, это не из-за непредусмотрительности, просто «так уж было суждено, от судьбы не уйдешь». Такая «философия» помогает устоять в самых критических обстоятельствах, но в целом оправдывает бездействие.
Чтобы не попасть в положение уаланг хийа разумнее вообще ничего не предпринимать и уповать на то, что все образуется само собой, бахала на анг Даос, как говорят тагалы («пусть бог сам отвечает»), или просто бахала на, что примерно соответствует русскому «авось», «будь что будет».
Данной фразой прикрывается фаталистическое, пассивное отношение к жизни: «Ты уверен, что тебе удастся это?» — Бахала на. «Не трать последние сентаво на ненужные вещи, ведь детям нечего есть». — Бахала на. «Зачем ты ставишь последние гроши на петушиных боях?» — Бахала на. «Надо закрепить колесо на машине». — Бахала на. «Почему ты пришел на занятия, не приготовив задания?» — Бахала на.
Чувствительность к престижу, легкая уязвимость, обостренное самолюбие объясняет и агрессивность филиппинцев. Это отражается в пословицах: «Удар ножа не так ранит, как слово», «Лучше быть убитым, чем попасть в положение уаланг хийа (бессовестного)». Оскорблением считается и пренебрежительное высказывание об одежде, и нечаянное столкновение в толпе, и, естественно, нелестный отзыв о родственнике (за это могут и жизни лишить).
«Сильный человек» способен прийти в негодование просто из-за «вызывающего вида» (нередки драки, ссоры и даже убийства по этому поводу в местах общественных увеселений), «маленькому человеку» в ряде случаев приходится глотать обиду. Впрочем, когда затрагиваются самые глубины души, то и у него реакция бывает страшной. Речь идет об амоке — неоднократно описанном в литературе состоянии бешенства, безумия, при котором человек становится неуправляемым, одержимым, убивает всех без разбора, а потом себя. Мало кто выживает после такого приступа, уцелевшие же абсолютно ничего не помнят о том, что произошло.
