Любопытна, однако, реакция трёх официальных адресатов лопухинских писем от 21 ноября 1908 года. Точнее, отсутствие реакции. Ни Трусевич, ни Макаров, ни сам Столыпин не сделали того, что, казалось бы, следовало сделать: срочно вступить в переговоры с Лопухиным, взять под контроль его контакты, и уж, во всяком случае, не допустить его выезда за границу. Сам экс-директор, отправляя послания по адресам, как бы говорит: если вам дорог Азеф – обращайтесь ко мне, его судьба в моих руках. Он даёт шанс для переговоров: уехав из Петербурга 23 ноября, возвращается утром 29-го, зная, что письма его уже прочитаны, и лишь 30-го вечером отправляется в Лондон. Никто не отозвался. Видимо, Азеф стал лишним не только для Лопухина, но и для его высокопоставленных адресатов. Да и не мудрено: в это время в кругах, сферах и прочих неясных структурах власти зарождались новые интриги, росли кадры для новых заговоров и провокаций. До начала великого революционного потопа оставалось чуть больше восьми лет.
«Адский жилет» для полковника Карпова
За три года, прошедшие со времени подавления революционных беспорядков, петербуржцы успели отвыкнуть от взрывов эсеровских бомб. Но в ночь с 8-го на 9 декабря 1909 года в столице грохнуло. На конспиративной квартире был убит начальник Петербургского охранного отделения жандармский полковник С. Г. Карпов. Преступник, приведший в действие взрывное устройство, пытался скрыться, но был задержан. Им оказался Александр Петров, секретный агент Департамента полиции, внедрённый в Боевую организацию эсеров. 9 января состоялся суд. Петров был приговорён к смерти и через четыре дня повешен. После его казни руководство эсеров распространило прокламацию, в которой заявило: убийца действовал по заданию партии. Якобы провокатор раскаялся, признался товарищам в своём предательстве. И ради искупления вины партия поручила ему устранить высокопоставленного сотрудника охранки. Вот он и устранил. Официальная версия этого убийства в точности совпадает с официальной версией убийства секретным агентом Дегаевым подполковника Судейкина в 1883 году. И та и другая не вызывают доверия. Тем более что многие обстоятельства, сложившиеся вокруг гибели Карпова, подозрительно напоминают обстоятельства ещё одного знаменитого теракта – убийства премьер-министра Столыпина в сентябре 1911 года.
Учитель с бомбой
Александр Алексеевич Петров был мирным народным учителем в Вятской губернии – сеял разумное, доброе, вечное. Революционные демоны искусили его, вихри девятьсот пятого года подхватили и унесли в стан эсеров. Петров включился в революционную борьбу с азартом. К началу 1909 года за ним числилось несколько арестов, два побега из тюрьмы. В январе 1909 года руководство Боевой организации эсеров стягивает свои силы в Поволжье, в Саратов. Туда под чужой фамилией, с поддельными документами направляется бывший учитель – и там его сразу же арестовывают. При задержании ведёт себя мужественно – молчит. Однако ж через несколько дней после ареста «Валаамова ослица» заговорила. Петров называет себя, выдаёт жандармам имена и конспиративные адреса саратовских эсеров и, наконец, указывает местонахождение подпольной типографии. Чувствуется, что арестант готов и на большее. С ним работает начальник Саратовского жандармского управления П. К. Семигановский. И настолько успешно, что уже через неделю-другую накапливается материал для донесения в Петербург, директору Департамента полиции М. И. Трусевичу. Семигановский сообщает начальству, что арестованный готов на глубокое сотрудничество с полицией, на агентурную работу. Для внедрения Петрова в Боевую организацию необходимо организовать его побег из тюрьмы.
Надо отметить важное обстоятельство. Всего за месяц до ареста Петрова весь революционный мир, а равно и мир политического сыска, был потрясён до основания разоблачением Азефа. Секретным агентом Департамента полиции оказался руководитель Боевой организации и член Центрального исполнительного комитета партии эсеров. Азеф выдал полиции не одну сотню пламенных революционеров, и при этом лично организовал самые решительные революционные теракты: убийства Плеве и великого князя Сергия Александровича. Материалы этого дела были опубликованы в эмигрантской печати знаменитым политическим скандалистом Бурцевым. Мало того, что эта история до невозможности компрометировала и партию эсеров, и Департамент полиции, она ещё породила острую кадровую проблему у тех и у других. Лишившись Азефа, обе стороны потеряли самого необходимого человека: эсеры – вдохновителя героических убийств, полиция – главного информатора и агента влияния. Азефа надо было кем-то заменить. В этом сходились интересы террористов и охранителей.
