На этом странности не заканчиваются. Почему письмо оказалось в кармане Каракозова в день покушения? Ведь ясно, что оно попадёт в руки властей и в случае задержания, и в случае гибели его автора. Человек идёт на цареубийство – и кладёт в карман конспиративный документ, содержание которого не может не заинтересовать следствие… Почему вообще письмо не было отправлено? Да и интонация его – спокойная, даже ироническая – не вяжется с ситуацией покушения…
Загадки, загадки… И вот ещё: аккурат накануне каракозовского выстрела, в Мариинской больнице скончался Николай Ножин, приятель многих фигурантов дела 4 апреля. Обстоятельства его смерти до того заинтересовали Следственную комиссию, что начато было отдельное расследование. И оно дало любопытные результаты.
Загадочная смерть литератора Ножина
Этот человек идеально подходил для роли героя своего времени. И по возрасту – молод, почти что юн. И по внешности – сер, невзрачен, худ. И по характеру – целеустремлён, беспощаден. И по своим резким, радикальным, «нигилистическим», как тогда говорили, взглядам, и по несомненной, хотя и не проявленной талантливости. Базаров, Рахметов, Раскольников, Ставрогин в одном лице. Он и умер – по официальной версии – от тифа, как Базаров. По мнению же некоторых, покончил с собой, как Ставрогин. А может, был отравлен? Вот, правда, такой исход не значился в описаниях судеб героев. Он умер, и от него осталось несколько статей в захудалом журнальчике, да незаконченное учёное исследование про каких-то морских чудищ. Впрочем, нет: осталась ещё история болезни и смерти, странным образом вплетённая в апокалиптический узор нарождающейся русской революции.
«Вскрытие может быть интересным»
«Пётр Лаврович. Передайте, пожалуйста, Курочкину (адрес которого мне неизвестен), что Ножин умер сегодня утром, в восемь с половиной часов. В момент смерти я его не застал, но пришёл по окончании агонии. Курочкин, может быть, знает его родных, или его знакомые захотят его если не похоронить, то быть, по крайней мере, на казённых похоронах. Если не будет до завтра особенных препятствий, то я вскрою его, тем более что вскрытие может быть интересным».
Автор этого несколько необычного письма – П. Ф. Конради, врач, а в недалёком будущем – редактор либеральной газеты «Неделя». Адресат – П. Л. Лавров, идеолог революционного народничества, духовный отец поколения молодых безумцев, которых обыватели и власти именовали «нигилистами». Дата: 3 апреля 1866 года. Когда Конради писал эти строки, наверняка где-то рядом тикали часы. Доктор не знал, что отсчитывают они мгновения, оставшиеся до рокового события у ворот Летнего сада. Приехавший из Москвы в Петербург студент Каракозов уже купил пистолет, из которого завтра будет стрелять в императора Александра II. Это случится примерно через 25–30 часов. Мы не знаем, удалось ли доктору Конради провести «интересное вскрытие». Грохот выстрела 4 апреля заглушил все иные шумы, нарушил планы, спутал многие исторические пасьянсы.
3 апреля вечером Лавров переправил письмо Курочкину с припиской: «Многоуважаемый Николай Степанович, посылаю Вам в оригинале печальную записку Конради. Жалею, что молодые силы погибли рано, хотя я не сочувствовал Ножину, но искренне жалею о нём». Этот Курочкин, Николай, лидер кружка вольнодумной молодёжи, брат известного поэта, политического сатирика и издателя леворадикальной «Искры» Василия Курочкина. Через несколько недель Николай Курочкин будет арестован и предстанет перед Следственной комиссией по делу Каракозова. Выпустят его только в августе.
Фигурантом следственного дела станет и усопший Ножин. 29 апреля жандармское перо выведет каллиграфическую надпись на пустой ещё папке для бумаг: «Производство высочайше утверждённой в С.-Петербурге Следственной комиссии. О кружках знакомых коллежского секретаря Николая Ножина и причине его смерти». Папка быстро росла и пухла. Дело (сто тридцать семь листов) было закончено, закрыто и сдано в архив III Отделения только 18 февраля 1867 года – через пять с половиной месяцев после казни Каракозова. Стало быть, для властей оно представляло особый интерес, было выделено в отдельное производство.
