Подле супруга, малость пониже его, сидела великая княгиня — светла, как день! Ожерелье из золота, с каменьями самоцветными да жемчугами, охватив белую шею, тяжело легло на плечи. Озабочена чем-то государыня: брови хмурит. Сбоку замерли неподвижно боярыни с высокородным младенцем, его Аверьян не разглядел: мал шибко да в полотно по самый нос-пуговку завернут.
Великий князь ласково встретил своего наместника, милостиво принял подарки, велел подать ему соболя, подул, потрепал шкурку — хорош! Осведомился, как бытие в Перми, не тревожат ли сибирцы с ногайцами, нет ли в чем нужды. Вызнал, какой дорогой ехали, как мимо Казани шли, не учинили ли тамошние татары какой обиды, верны ли своей клятве. Князь Ковер обстоятельно, с поклонами, отвечал.
Государыня, в свой черед, любопытствовала: правда ли, будто белки в Пермской земле из туч валятся, а серебро само под ногами вырастает? А ночью, не врут ли, светло ровно днем? Долго беседовали великий князь и княгиня с Великопермским наместником, наконец отпустили его, велев назавтра явиться к обеду.
Донельзя довольный, князь Иван отбыл с государева двора. Усевшись на коня, он велел Федору заняться продажей товаров, оставшихся под охраной на стругах. Отправляясь в Москву, не забыл князь и своей выгоды — благо не имели права мытники досматривать государева наместника, — помимо подарков великому князю он тайно привез мягкую рухлядь: меха таежных зверей, лосиные кожи да рыбий зуб, сложным меновым путем попавший в Пермь Великую с Белого моря. Предстояло без лишнего шума найти покупателя, и уж в этом промысле не было Федору равных.
Отправив тиуна со слугами по торговым делам, наместник в сопровождении одного Аверьяна поехал к своему зятю, князю Михаилу Васильевичу Лыкову, благо дом его, окруженный садом, стоял недалеко от Кремля.
— Братец! Братец приехал! — сбежала с крыльца супруга Лыкова, княгиня Настасья, в простом домашнем опашне, в белом, низанном жемчугом убрусе, прикрывавшем волосы. С радостью бросилась на шею князю. — Здоров ли, братец? Легка ли дорога? Навовсе воротился аль на время? — и, не давая Ивану Андреевичу слово молвить, сообщила о своем супруге: — А Михайло Васильич мой чего-то загостился у басурман. Слыхал, поди, братец? Государь его с посольством в Крым отправил. А у государя — знаешь ли? — сын родился, так вся Москва праздновала!.. Ну входи-входи… Попотчую тебя. Ты мне про свое житье сказывать станешь, вечерок и скоротаем…
Мельком глянув на Аверьяна, Настасья Андреевна велела сенным девушкам накормить княжьего слугу и увела брата в дом. Девушки перешептывались, с любопытством рассматривая пригожего незнакомца. Едва только госпожа скрылась из виду, они бросились исполнять ее приказание, наперебой зазывая Аверьяна в поварню. Пока он ел, девицы теснились в дверях да хихикали. Неспешно жуя, гость равнодушно посматривал на них: ни одна вровень с его Ульяною не станет, хоть и одеты побогаче. Девиц кто-то позвал, и они с веселым гомоном убежали.
Насытившись, Аверьян вышел во двор, скучливо зевнул, подставил лицо неяркому солнышку, зажмурился и, забывшись, потерял счет времени. Он не услышал, как с крыльца спустились князь Ковер с сестрою, и лишь громкое: «Экой молодец!» — заставило Аверьяна очнуться. Открыл глаза и, увидев совсем близко перед собой лицо княгини, отпрянул: и прежде, когда хаживал со скоморохами, он никак не мог привыкнуть к обычаю знатных московских красавиц без меры белиться, румяниться да сурьмить брови. Чтобы скрыть смятение от испуга, Аверьян низко поклонился.
— Экой молодец! — восхищенно повторила княгиня. — Черноокой, чернобровой! Не из татар ли?
— Что ты, Настасья! — возразил наместник. — Русский он, православный, Аверьяном звать. Мне незаменимый помощник, слуга верный.
— Так у русских, почитай, кровь вполовину татарская — быстрая да горячая, — стояла на своем Настасья.
Говоря с князем, она пристально разглядывала его слугу. Аверьяну стало не по себе от откровенно призывного взгляда васильковых глаз.
— Ну-ну, горячая… — не желая спорить с сестрой, примирительно молвил Ковер.
— Ты, братец, давеча толковал о подарках, кои для меня да мужа моего привез. Сказывал, будто недосуг тебе вручить их?..
