Конечно, пять тысяч воинов не могли долго сопротивляться пятидесятитысячному отряду, но шабрцам на подмогу уже спешила десятитысячная армия Льдана с ним самим во главе.
Маги Самхейна тоже не сидели, сложа руки. В шабрцев летели огненные мячи, воздушные потоки сбивали их с ног, а тугие водяные струи магов водной стихии пронзали их насквозь.
Тецкан, видя, тоже не остался в долгу и нанёс сильнейший инфраволновой удар. А, поскольку магией верховный жрец Шабра владел куда лучше покойного Кемаля, то и эффект получился намного более впечатляющим.
Глаза краснокожих вспыхнули багровым огнём, а сила и скорость возросли неимоверно. Мэртиссцы же, наоборот, в отчаянии падали на колени и закрывали руками голову, им казалось, что их жизнь теперь кончена.
Тем временем нордиссцы, наконец, достигли места сражения, и с радостным рёвом ринулись в рукопашную. Мэртиссцы же и не думали сопротивляться, отрешённо взирая на то, как рушатся их порядки. Бой грозил вот-вот превратиться в банальное истребление. Но тут, действие инфраволны наконец-то закончилось и Горгону удалось навести в своём войске хоть какое-то подобие порядка.
Кэртиэль и Имморталис вовсю помогали ему в этом, они прекрасно понимали, что могут пасть в этой эпохальной битве так же легко, как и рядовые её участники, и, потому, старались, как могли. Что же до соглашения с Кхэрхусом, то их целью стояло максимальное ослабление сил Инфротерры, а не непременная победа в этой битве, поэтому здесь им тоже не о чем было волноваться.
Самхейн, видя, что положение на поле боя складывается явно не в его пользу, послал на подмогу мэртиссцам огров Горхейма во главе с их могучим полубогом. С кровожадным рёвом гиганты устремились в гущу битвы.
Силой и свирепостью огры превосходили даже выходцев с Тёмной стороны Иммарги, и, потому, ситуация на поле брани в очередной раз изменилась. Теперь шабрцы и нордиссцы были вынуждены сражаться сразу на два фронта.
* * *
На левом же фланге орки и головорезы с острова Насилия схлестнулись с хорхами Граора. И, хотя последних было всего три тысячи, воинам Самхейна с первых секунд боя пришлось нелегко. Несокрушимые, закованные в наипрочнейшую чешую воители с лёгкостью расправлялись с бойцами Тёмной Державы своими громадными обоюдоострыми секирами. Но самый настоящий кошмар начался тогда, когда в битву вступили лангры.
Жуткие зубастые шары на лету впивались в плоть своих врагов, отрывая от их тел целые куски мяса. Но, мало того! Иной лангр, из тех, кто уже наелся достаточно человеческой и нечеловеческой плоти, вдруг начинал раздуваться, и, через мгновение извергал из себя точную свою копию, которая, не теряя времени даром, тут же набрасывалась на оставшихся в живых воинов Инфротерры.
Гронт сражался, как одержимый. Под ударами его чудовищно тяжёлого лома падали даже такие несокрушимые бойцы, как хорхи. Лангры тоже ничего не могли сделать с гороподобным богом. Их могучие челюсти были не в состоянии прокусить каменную плоть хозяина острова Насилия.
Граор, видя это, решил прийти на помощь своим бойцам и устремился навстречу непобедимому небожителю. Противники сшиблись с таким грохотом, что все сражавшиеся в радиусе десяти метров на секунду оглохли.
Под ударом оружия Гронта щит предводителя хорхов несколько смялся, хотя и был сработан из металла, который по крепости не уступал мифрилу, а самому Граору пришлось отступить на три шага, для того, чтобы попросту не упасть под ноги соперника.
Тем временем оркам и головорезам Бога Земли приходилось всё хуже и хуже. Хорхи, несмотря на то, что их было намного меньше, одолевали их. Лангров же даже вроде бы стало больше, чем было до начала битвы, сказался их жуткий способ размножения.
Самхейн, видя, что его левый фланг вот-вот рухнет, во весь опор помчался туда. Пластины его чёрного меча отделились от рукояти и, наподобие Живых Лезвий Оргела, начали косить лангров направо и налево с такой скоростью, что в воздухе виднелись лишь какие-то смазанные тени.
Гронту же тем временем удалось сбить своего соперника с ног и вонзить свой чудовищный лом прямо в рот предводителя хорхов. "Несокрушимый таран" раздробил Граору зубы и вышел из затылка, сумев пробить и кость, и практически непробиваемую чешую полководца.
