-Пусть зайдёт. - В тоне верховного вождя Джерры Горта тоже не слышалось особой радости.
В небогатый шатёр неслышно вошёл неприметный тёмный человек.
-Рад видеть тебя в добром здравии, вождь. - Сухо поприветствовал он правителя.
-Не могу сказать того же самого о себе. - Горт с трудом сдерживал раздражение - Что привело тебя ко мне опять? В прошлый раз мы послушались тебя, и каков результат? Сколько наших воинов погибло, тебе напомнить? Я не желаю больше видеть тебя!
-Поосторожнее со словами, вождь. - В словах вампира промелькнула угроза - Не забывай, кому я служу! Твои воины погибли не напрасно! Они исполнили свой долг, армия Сахмета ослаблена! Мы сейчас как никогда близки к успеху!
-К чьему успеху? К твоему и твоего господина? А как же интересы Джерры? Какая нам от этого польза?
-После падения Инфротерры вы получите полную независимость. Разве это не о, о чём вы мечтаете?
-Твои планы оборачиваются гибелью наших людей!
-Всё, довольно рассуждать! - Потеряв терпение, грубо рявкнул Сумэрт - Я не намерен больше слушать твоё нытьё. Выбирай, либо ты делаешь то, что я тебе говорю, либо мой господин уничтожит тебя и всю твою страну! Поверь, у него хватит сил сделать это!
Вождь весь подобрался, его глаза полыхнули суровым бойцовским огнём. Казалось, сейчас он отдаст приказ уничтожить дерзкого посланца, но затем, плечи Горта поникли, а в глазах промелькнуло отчаяние и даже какая-то обречённость.
-Чего ты хочешь? - Голос вождя, мужа в самом расцвете сил звучал сейчас как голос глубокого старика, безмерно уставшего от жизни.
-Ты со всеми своими воинами атакуешь Сархалион! - Голос Сумэрта теперь приобрёл резкие повелительные интонации и резал не хуже клинка. - Когда именно, я дам тебе знать! И так, каков твой ответ?
-Я согласен... - на глазах изумлённых сверх всякой меры степняков, почти прошептал несгибаемый подобно скале в прошлом, а ныне окончательно сломленный Горт.
-Отлично! Я и не ждал другого ответа! После завершения нашей кампании твоё государство получит полную независимость! А теперь прощай, вождь. Меня давно уже ждут дела!
С этими словами вампир покинул шатёр, оставив раздавленного и униженного правителя наедине с собственными мыслями. А мысли эти были далеко невесёлыми. Впервые в жизни Горт сожалел о том, что у его народа слишком уж сильно развита та черта характера, которая считалась в Джерре за высшую добродетель, и которая и побуждала джеррийцев постоянно бунтовать и отстаивать свою независимость. Он проклинал джеррийскую гордость.
* * *
Каждый раз, направляясь в этот город, Самхейн испытывал небывалый подъём душевных сил. Это был город актёров и певцов. Это был город художников и скульпторов. Это был город гениальных архитекторов, среди плеяды которых были и те, кто пятьсот с лишним лет назад помогал Владыке Хаоса сотворить чудный небесный город Херрею, и композиторов, чьи бессмертные песни звучали по всей Силоре, на долгие века, переживая своих создателей.
А ещё это был город вампиров. Их вотчина, в пределах которой они были абсолютными хозяевами, и даже власть Старшего Бога распространялась на них лишь в военное время, и то, лишь в случае наличия реальной угрозы для всей Инфротерры. Самхейн направлялся в Гитс.
* * *
Вэл задумчиво разглядывал картину. На ней в полный рост был изображён Владыка Хаоса, сжимающий в руке свой знаменитый чёрный меч. Портрет был написан просто великолепно, но главе вампиров никак не удавалось запечатлеть глаза повелителя Инфротерры. Глаза Самхейна вообще всегда были для него неразрешимой загадкой. Бездонные провалы во тьму, они, казалось, попросту не могли выражать никаких человеческих чувств. Но, порой, в них проскальзывало нечто такое, что самым натуральным образом повергало высшего вампира, прожившего многие тысячелетия в настоящий ступор.
На него обрушивались оттенки тех эмоций и состояний, которым он, бессмертный, попросту не мог найти абсолютно никакого подходящего названия. Как будто целый мир, да что там мир! Целая вселенная смотрела на него через эти необыкновенные глаза и изливала него поток запредельной мудрости, совершенно недоступной для понимания обычного земного создания. Пусть даже и бессмертного.
