— Думаете, все так просто? Думаете, меня устраивает такое объяснение? Вы назвали первое пришедшее на ум имя?
— Да, — с вызовом ответила она. — Так все и было.
Мне показалось, что ей не очень хочется рассматривать альтернативные версии того, как это было, хотя я мог бы, не напрягаясь, предложить по крайней мере парочку.
— А мне кажется, что вы хотели впутать меня в это дело.
Я решил, что легкая конфронтация в данном случае не помешает.
— С какой стати? Зачем мне это нужно?
Сказать мне было нечего, поэтому я промолчал. Иногда, когда своего ума не хватает, приходится рассчитывать на чужой.
— Хотите знать, в чем ваша роль, Алан? Вы можете сказать, где я могу найти его. Вот в чем ваша роль.
— Ему грозит опасность? — спросил я.
Если бы она сказала, что да, и если бы я счел эту опасность достаточно серьезной, ситуация изменилась бы коренным образом. Правила, требующие соблюдения конфиденциальности, перестали бы действовать. Несомненно, Кельда, агент ФБР, тоже знала об этом. Мне нужен был ее ответ, но я постарался не проявлять свой интерес.
— Давайте скажем так, я обеспокоена. Очень сильно. Этого достаточно?
— Это беспокойство личного плана или профессионального?
— Не будем уточнять.
Впервые за последние несколько дней я почувствовал глухую, ноющую боль в месте перелома. Я сжал пальцы, но боль осталась.
Кельда в отчаянии тряхнула головой.
— Вы мне не скажете, да? Я напрасно теряю здесь время.
— Вы исходите из предположения, что мне что-то известно. Однако наш разговор лишь убедил меня в том, что мне известно гораздо меньше, чем всем остальным.
— И в этом вся проблема? Вы огорчены тем, что не все делятся с вами своими секретами? Как мелко.
Неужели она права? Я надеялся, что нет.
— Мне очень жаль, если вы действительно так считаете.
Она зажмурилась. Я заметил, как напряглись ее скулы.
— Просто скажите, где он. Где он? — устало, но твердо потребовала Кельда.
Я почти машинально покачал головой.
— Как сейчас ваши ноги? Вы чувствуете боль, Кельда?
— Пошел ты! — бросила она и поднялась со стула.
Выйдя из офиса доктора Грегори, Кельда немного постояла на тротуаре. Она чувствовала себя так, словно заблудилась в чужом, незнакомом городе, и даже не сразу поняла, что за ключ у нее в руке и на какой машине она сюда приехала.
Тупик оказался каменной стеной.
— Что-нибудь еще, — вслух сказала она. — Что-нибудь еще. Есть ли у меня что-нибудь еще?
Кто-то за спиной произнес ее имя.
Возможность того, что этот кто-то разговаривал с кем-то другим, носящим такое же, как у нее, имя, Кельда даже не приняла во внимание.
Я сидел на стуле, глядя на оставшуюся открытой дверь, ожидая, что Кельда вернется.
Она не вернулась.
Я прошел по коридору в приемную и остановился у окна, опустив здоровую руку в карман брюк. Вторая рука висела под тем же неестественным углом, к которому я так и не привык. Кельда стояла на тротуаре, к ней приблизился мужчина в сером деловом костюме. Губы его шевельнулись.
Не желая быть уличенным в подглядывании, я отступил от окна, сел за стол, посидел, поднялся, подошел к другому окну и тут же вернулся к столу. Набирая номер Сэма Парди в отделении полиции, я ожидал услышать голос автоответчика.
— Это Парди, — сказал Сэм.
— Сэм, это Алан. Привет.
— Привет, Алан.
— Послушай, у меня всего минута-другая до следующего пациента, но я хочу спросить тебя кое о чем? Вы уже нашли Тома Клуна?
— Нет.
Всего одно и, похоже, брошенное второпях слово. В этом была какая-то несоответствующая серьезности ситуации легкость.
— Никаких следов «веспы»?
И снова та же легкость, даже беззаботность.
— Послушай, в городе полным-полно таких скутеров. Ты об этом знал? Похоже, Боулдер охватило очередное поветрие. Теперь, зная, что это такое, я встречаю их на каждом шагу. Раньше мне просто в голову не приходило, что эти завывающие штуковины называются «веспами».
— Да, я тоже слышал, что они завоевывают популярность. Но меня интересует конкретная «веспа». Красная. Та, на которой разъезжал дед Тома Клуна.
— Нет. Никаких следов. Не пойми меня неправильно, мы, конечно, ее ищем, но, помимо Тома Клуна и его красного скутера, у департамента полиции есть и другие дела. Что у нас там? Нападение на старика? Приятного, конечно, мало, но с точки зрения обеспечения правопорядка это еще не конец света. Понимаешь, о чем я? У нас есть нераскрытые убийства, у нас есть изнасилования, у нас есть…
