— Не спѣши прочь. Пойдёмъ въ сторожку чай пить; соболька живого смотрѣть.
…отдыхать въ лѣсу слѣдуетъ. Тамъ та охота — не игра, тамъ та охота — необходимость съ достоинствомъ.
— Тогда достойное достанется достойнымъ и погонщикамъ перепадётъ погоня.
— Тогда незачѣмъ на мышей, на голубей въ стаяхъ незачѣмъ.
— Значитъ, за звѣремъ. И, если не убить, значитъ, воспитать.
Сейчасъ бы тишины испить.
— Заново, ещё разъ.
Горсть карамели «Барбарисъ»
Старый пухъ аллеи въ дальнемъ секторѣ парка, цемента заборъ — огражденіе рва поросшаго полынной зеленью времени. Колесо, фонтанъ, памятникъ и заброшенный лѣтній театръ подъ открытымъ небомъ. Она ёрзаетъ на скамьѣ и ждётъ поцѣлуя.
Космеи — цвѣты на клумбахъ. Непроглядный массивъ тополей Совѣтскаго Союза, ихъ кронъ; и гуща лѣта.
— Здѣсь только мы?
— Да.
…и кисло-сладкій вкусъ конфетъ изъ кармана, что липнутъ къ бумагѣ обёртки.
«Продамъ типовую панельную пятіэтажку или обмѣняю на сталинку; съ доплатой».
Номенклатурщикъ. Функціонеръ.
Обкомовскій домъ, дворъ, колонка, банкъ и круглосуточный магазинъ.
Здѣсь живётъ лѣсорубъ.
— Ты знаешь, ты черезъ это прошёлъ?
— Да, это результатъ экстраполяціи.
Ромъ изъ Кубы, тонкостѣнный стаканъ съ жёлтымъ ободомъ полосы. Ножи, знакомыя вилки. Жаркое на газовой плитѣ — курица, въ томатахъ растёртъ чеснокъ.
Возлѣ — фабрика безъ стёколъ на окнахъ. Цвѣта краснаго кирпича, съ цифрами на фасадѣ: одинъ, девять, пять, три.
Тамъ полынь по забору. Тамъ ракитникъ на клумбахъ, георгины миньонъ.
Тамъ ракета, качели, сарай.
«Костюмъ дисциплинируетъ мужчину, внутренне организуетъ».
Сергѣй Капица
Право пріоритетнаго проѣзда на равнозначномъ перекрёсткѣ имѣетъ:
Трамвай.
Такси.
Танкъ.
Двое мужчинъ и оба въ костюмахъ. Не кричатъ, глаголы почтенія ихъ благородны. Одинъ — съ тростью и въ шляпѣ, иной же — при орденѣ. Рядомъ бабы.
— Ей, красотой цвѣта тли, не довѣряй и беременность.
Пыль на цвѣтахъ, на красной сальвіи. Губная гармонь. Дно дня города — площадный гвалтъ едва слышенъ; тамъ пиво и потъ.
Карданный валъ — голосъ танка; и лѣто дымкой взялось. Нѣтъ ни дождей, ни грибовъ. Лишь репейника пухъ по полу почты вьётся.
Стрижи надъ Сталинградомъ. Пролѣски и вербейникъ въ цвѣтѣ.
Въ предвечерьѣ зѣвнувъ и затворивъ за собою дверь (закрывъ вечеръ) отходишь спать.
Дрожитъ удочка поднятая до самыхъ вершинъ. Сверчатъ сверчки, стрижи не летаютъ. Въ низовьѣ иныхъ горъ, возлѣ рѣки — утро.
Собрать подъ бубенъ сиротъ бездомныхъ предстоитъ — звѣря пушного и съ воронымъ перомъ. Незабудокъ букетъ, росы.
— Помню, какъ въ первомъ классѣ оставилъ ботинки на первомъ этажѣ гимназіи.
— Исчезли въ сумеркахъ?
— Безслѣдно.
Если кратко: вотъ я, ты тамъ; и водораздѣлъ.
Курсивомъ: дышишь…
ищешь
въ сновидѣніяхъ,
въ терніяхъ грёзъ.
Завязла въ линіяхъ
майскихъ грозъ.
Палисадника шафрановъ заросли, аптечной ромашки. У мальвы листья въ дождѣ, у тебя слёзы.
— Душа моя.
— Это отъ счастья.
— Никогда не былъ такъ счастливъ, какъ сегодня.
— Ты живи.
— Ты же видишь, у меня получается.
Отцвѣлъ картофель, созрѣлъ — клубни по пашнѣ. Тыквъ розсыпь — временное явленіе; и чеснока косы.
— Ты человѣкъ?
— Да, человѣкъ.
— Это нормально.
— Сейчасъ, да, нормально.
Въ такихъ подъѣздахъ пахнетъ варёной картошкой; учтёнъ алоэ, изгибы его колючекъ.
Крутни ключъ дверного звонка — пригласитъ, усадитъ за столъ съ деревяннымъ ящикомъ хлѣбницы, нарѣжетъ окорока щедро, а въ кружкѣ (съ пастушкомъ и гусями) поставитъ лимонный чай, только что съ газа.
— Послѣднее время много думалъ.
— Новая шутка.
— Ладно.
На окнѣ — алоэ. И здѣсь тоже.
Миѳы, что стоятъ за нами: возвращающаяся съ охоты борзая — уже вдалекѣ, за буреломомъ, за царь-бурьяномъ.
Подъ янтарёмъ липы, наблюдаетъ за своимъ хвостомъ лисёнокъ; щурится.
— Помнишь?
— Планетарный масштабъ встрѣчи двухъ большихъ людей.
— Насъ двое?
— Насъ больше. Ещё больше.
Жёлтая листва по автомобилю «Побѣда» (возлѣ калитки), въ ста метрахъ журавликъ скрипитъ. Громыхаетъ.
Ты смотришь на себя, просматриваешь хроники, всматриваешься въ чащу суеты и душной скованности.
Зной.
— Кто эти двое?
— Незнакомцы.
Тѣнь покажи. Медвѣдемъ стань. Разскажи, баргузинъ, о берегѣ Байкала.
