Боец приосанился:
– Ну дык, когда муров-то постреляли, с ними и главный здешний был, он первый и начал напраслину на Фреона возводить. В общем, меня Фреон лично за старшего поставил, отметил, значит, что не колебался я, когда муровских прихвостней стрелять пришлось.
– Не колебался, говоришь? – Айвэн горько усмехнулся. – Это ты молодец. Скажи, друг, а ничего тебе в этой версии не кажется странным? – говоря, Айвэн совсем незаметно смещался за опору вышки. Что он задумал?
– В смысле?
– Ну, в смысле то, что муры пришли сразу после того, как Фреон арестовал Немца, что тех, кто в Немце усомнился, сразу к стенке поставили, что вас здесь, на самом стремном месте, без боеприпасов оставили, без подкрепления, еще и с выключенными минными полями на подходах? Что тебя – извини, я не с целью обидеть – мягко говоря, парня без какого-либо командирского опыта, за главного здесь оставили, что стреляют боеприпасами дорогущими как будто специально туда, где муров нет? Не странно это тебе, Боксер?
– Как с выключенными?
– Да вот так. Или ты думаешь, мы полосу в три километра разминировали, пока на пузе ползли?
– Ты на что намекаешь? – набычился парень. Остальные защитники навострили уши, глядя на Айвэна как минимум заинтересованно.
Трейсер едва заметно двинул пальцами на руке, будто бы приглашая меня приблизиться. Я пока не понимал до конца, что задумал Айвэн, но решил послушаться.
– Я не намекаю. Я прямо говорю, что вот у этого парня, – Айвэн показал на меня, как бы невзначай став совсем рядом, – который, между прочим, сам из Безопасности, есть реальные доказательства того, что похищения иммунных из стаба, нападение на конвой и на город организовал Фреон. Сам он собирается сдать город мурам, а всех жителей пустить на фарш. А вас, оставшихся здесь, на воротах, которые он планирует открыть мурам, как только стемнеет, первых кинуть под молотки. Как тебе такое, Боксер?
Айвэн выглядел предельно сосредоточенным, я видел такие лица у людей, готовящихся использовать дар Улья. Кстати, я и не знаю, какой он у Айвэна. Хочется верить, что полезный, такой, который поможет нам, если бравая охрана решит вдруг открыть по нам огонь из всех стволов.
– Слышь, а какие доказательства? – Вперед выступил один из бойцов, до этого сидящих под стеной. Он бесцеремонно отпихнул Боксера и остановился перед нами. – Видео, звук? Или, может, пустые слова? Ты складно поешь, но те, – кивок в сторону кровавых пятен, – примерно то же самое говорили.
– Воспоминания, – проговорил я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Я расследовал похищения иммунных здесь, в стабе, я узнал о предстоящем нападении на конвой и с помощью трейсеров спас часть людей из тура, я был на базе у муров, слышал, что они говорят. Отведите меня к любому нейтрально настроенному ментату, который не ходит под Фреоном, и я докажу, что Немец ни в чем не замазан, а Фреон, наоборот, снюхался с мурами и планирует убить вас и ваши семьи. – Я понял, к чему клонил Айвэн в своем монологе, и постарался подстроиться под нужную ноту. Кажется, получилось. При упоминании о семьях бойцы зароптали.
– Нужно разбираться, – кивнул боец, посмотрев мне в глаза. – Я слышал про Айвэна, он, хоть и не местный особо, наемник, но все говорят, что мужик правильный. Этого не знаю, но, если за него трейсер ручается, – значит, доверия достоин.
– Да что тут разбираться? – попытался показать свою власть Боксер. – К стенке их, да и все! Они голову нам морочат!
– Ты, ущербный, помолчи, – бросил боец. – Ты думаешь, если тебя, дурака, командиром назначили, ты умнее стал, что ли? «К стенке»… Ты гляди, раздухарился, каратель, блин! Стой молча, пока самого не поставили. Викинг! Эй, Викинг, где ты? – повернулся боец к остальным. – Ты говорил, товарищ твой проездом в стабе, он же ментат как раз? Ну, тот, как его, Патрик, что ли?
– Ну, да, есть такое, – отозвался кто-то из толпы.
– Придумай, как с ним связаться. Нужно проверить, что говорит этот. – Боец кивнул в мою сторону. – Если все правда… – Голос бойца сорвался. – Мужики, у меня свадьба послезавтра, баба моя – здесь, в Новограде. Я… Я не хочу, чтоб ее…
