Однажды охотники — двое европейцев и двое африканцев — отправились по следу, оставленному колоссом и шедшим за ним капела. Сначала охотники двигались быстро, чувствуя себя в полной безопасности. Но вскоре они вернулись к собственным следам, которые пересекли Селемани и его спутник, сделав предварительно большой крюк. Этот маневр сбил с толку охотников. Они предполагали, что Селемани отступит из высокой травы в ту часть долины, которая поросла редким лесом. Вместо этого слон старался запутать свой след: последний много раз перекрещивался со следами преследователей. Селемани мог находиться поблизости от охотников и внезапно выскочить и атаковать их из непроходимых зарослей травы высотой с дом.
Так преследователи превратились в преследуемых. Они — вероятно, на благо себе — поняли, как опасна эта явно бессмысленная игра, и отказались от нее.
Другое столкновение охотников с Селемани показывает еще определеннее, насколько «разумно» поступает такое опытное и умное животное, как слон. Я оставляю открытым вопрос о том, поступает ли оно «сознательно», ибо не занимаюсь изучением психологии зверей, а просто рассказываю то, что мне известно.
Одному африканскому охотнику удалось выстрелить в колосса и даже ранить его. Равнодушно уставившееся в землю толстокожее рассвирепело. Спасаясь от разъяренного животного, африканец с ловкостью обезьяны взобрался на дерево. Селемани пронесся мимо, но вскоре заметил, что потерял след своего врага. Тогда он повернул обратно, рысью добежал до места, откуда начал преследование, и медленно двинулся по следам африканца, нащупывая хоботом путь. У дерева, в листве которого укрылся дрожащий охотник, слон остановился и несколько секунд обнюхивал хоботом кору. Затем он уперся передними ногами в землю, нажал головой на ствол и повалил дерево. Селемани вытащил охотника из его обрушившегося убежища и растоптал. Жажда мощения была утолена. Он нарвал с дерева ветвей и накрыл ими останки врага.
…Капела проснулся. Селемани с шумом выдувал песок из хобота. Небо покрылось тучами. Засверкали молнии, удары грома повторялись через какие-то доли секунды. Селемани и его адъютант спокойно посапывали, зная, что шум вызван не выстрелами.
Старый слои первым тронулся с места, взяв направление на группу скал, выделявшихся своей яркой окраской на сумеречном фоне громовых туч. Там обосновалась стая павианов. Они вытаскивали из расселин скорпионов и ловкими движениями вырывали из тел жертв ядовитые жала и хвосты. Не прекращая своей охоты, обезьяны громкими криками приветствовали проходивших мимо толстокожих.
Но вот слоны достигли берега реки, высокого и крутого. Не колеблясь, они с большой скоростью съехали вниз. Когда колоссы скатились в воду, раздался громкий всплеск, по реке пошли волны. Животные облили себя водой и, насладившись купанием, выбрались на другой, пологий берег.
Незадолго до их прихода там паслось большое стадо слонов. Оно ушло, но Селемани и капела двигались быстрее и вскоре его догнали. В стаде собралось свыше ста животных, которые группировались по возрасту н полу. Слонята с матерями были в одной группе, старые слонихи — в другой. Они сплетались хоботами, словно сплетничали о последних скандалах в стаде. Между молодыми самцами шла непрерывная возня: они мерялись силами, то обвиваясь хоботами, то упираясь лбами и всячески стараясь сдвинуть противника с места. В стороне, не спуская глаз со стада, стояло несколько старых самцов. Они задумчиво качали головами, словно жалуясь, что найти корм для стада становится все труднее. Их большие уши непрерывно двигались и, подобно опахалу, создавали прохладу.
Селемани не мог находиться в стаде. Его раздражали шумные слонята и резвящиеся самцы. «Старик» стремился к спокойной жизни в привольной степи, где несколько десятилетий назад он часто встречался со своими добрыми друзьями — белыми носорогами, пока люди почти не истребили этих животных.
От цели путешествия странников отделяло болото. Стада животных паслись в поросших травой влажных впадинах, в иле лежали буйволы. Наступил вечер. Большие светляки гудели над болотом, казалось, что это огни отдаленной африканской деревни. Слоны остановились; Селемани отыскал место для ночлега и прислушался к звукам, раздававшимся из травы и камышей. Жужжали насекомые, кричали ночные птицы, квакали лягушки. Самым громким был голос воловьей лягушки. Бегемот исполнял в огромном оркестре партию баса.
