— Ну, знаете ли, молодой человек может по легкомыслию закутить и слегка поскользнуться. И не придать этому особого значения. Но когда речь идет о нарушении гражданского долга, они рассуждают несколько иначе.
— Речь идет также о его карьере.
Кока прищурился.
— Ах, дорогой шеф, у нас в понятие о карьере вкладывают немножечко не тот смысл, к которому привыкли вы. Русский человек может плюнуть на любую самую роскошную карьеру в самый неожиданный момент. И потом, видите ли, сейчас не те времена.
— Вы опасаетесь, что он донесет?
— Не «донесет», а просто исполнит свой естественный долг.
— А пример Пеньковского?
— Вот именно, пример…
— Я могу назвать другие имена, — сказал Антиквар, и по тону чувствовалось, что он вот-вот взорвется. — Их наберется немало. И не надо приплетать сюда национальные особенности характера.
— Исключения только подтверждают правило, — меланхолично заметил Кока.
И тут Антиквар не выдержал.
— Послушайте, милейший Николай Николаевич. Как прикажете вас понимать? Уж не хотите ли вы меня распропагандировать? — Он даже побледнел от гнева. Бросив взгляд через плечо, продолжал совсем тихим шепотом: — Нашли место для дискуссий!
Кока сник. Вид у него был виноватый.
— Мне кажется, — произнес он примиряюще, — мы пускаемся в опасную комбинацию. Поэтому надо исходить из худшего. Кто же предупредит нас, если не мы сами?
Антиквар смягчился. Потрогав леску пальцами, сказал:
— Мы впервые разговариваем в повышенном тоне. Надеюсь, впредь этого не будет. Вы правы, безусловно, предстоящее дело требует осторожности. Я не буду вас торопить. Приглядитесь к этому человеку получше. Понаблюдайте за ним. В людях, по-моему, вы разбираетесь, определить его характер вам будет не сложно. И подходящий момент для решительного разговора выбрать сумеете. — Он откашлялся, сделал паузу. — Риск есть, но не такой уж большой…
— Сколько времени вы мне дадите? — спросил Кока.
— Не будем устанавливать сроки. Но чем быстрее, тем лучше. Скажем, в пределах этой зимы.
— Связь та же? — Кока имел в виду Акулова.
— Да. Но если вам понадобится передать что-нибудь срочное, позвоните по телефону, который я вам дам. Звонить надо из автомата. Наберите номер и подождите, пока снимут трубку. Когда снимут, ничего не говорите и позвоните еще раз. Держите трубку до пятого гудка. И после этого разъединяйтесь. Таким образом я буду знать, что мне следует срочно явиться к Акулову.
— Хорошо.
Напоследок Антиквар сказал:
— Попробуйте вовлечь его в свои коммерческие дела. Такая возможность есть?
Кока подумал минуту и ответил:
— Можно попробовать. Если он даст себя затянуть…
— Если, если, — буркнул Антиквар. — С вами сегодня просто нет сил разговаривать. Скажите прямо: я что, мало вам плачу?
— Ладно, не сердитесь. Не в деньгах суть… Просто я не такой оптимист, как вы.
Глава XIV
ПОЕЗДКА С СЮРПРИЗОМ
Когда Павел вошел в камеру к Надежде, тот лежал, закинув руки за голову.
Надежда поднялся рывком, сел на краю кровати. Он уже привык к почти ежедневным приходам Павла и, как всегда, был обрадован. Павел обещал принести какую-то интересную книгу, но в руках держал лишь маленький сверток.
— Все откладывается, — сказал Павел, заметив разочарование на лице Надежды. — Нам предстоит небольшое путешествие.
— Куда? — насторожился Надежда.
— Едем в Ленинград. Встряхнись и побрейся. — Павел положил сверток на стол. — Воспользуйся моим прибором.
— С чего это вдруг?
— Пора проветриться. — Павел присел на кровать рядом с Надеждой. — И потом, скажу откровенно, мне словесная агитация надоела. Тебе еще нет?
— Мне — нет, — серьезно ответил Надежда.
Павел быстро взглянул на него и сказал совсем другим тоном:
— Мы взрослые люди. Я был бы последним глупцом, если бы думал, что ты не понимаешь моей задачи. Я хочу, чтобы ты коренным образом изменил свой взгляд на некоторые вещи. И вообще на жизнь. Ты же понимаешь это?
Надежда молча кивнул головой.
— Ну вот, — продолжал Павел, — теперь я хочу, чтобы ты своими глазами увидел кое-что. Как говорится, для закрепления пройденного. Думаю, оценишь откровенность…
— Давно ценю.
— Тогда брейся.
Они выехали в Ленинград «Красной стрелой». У них было двухместное купе. Павел занял нижнюю полку.
