— Меня зовут Ясанек, my name is Jahsahneck…
Кукла произносит это на языках всех стран, которые мы посещаем: по-гуджаратски, сингальски, тамильски, индонезийски, кхмерски, аннамски, бенгальски, на хинди.
— Уу-у! Вот и я, меня зовут Ясанек!
И потом все шло — у марионеток это само собой разумеется — как по ниточке. Ясанек знакомится в мастерской резчика с другими куклами, балерина Илона танцует для него на пуантах, и, прерывая действие, ее из вечера в вечер награждают аплодисментами. Другие маленькие актеры показывают целое цирковое представление, салонный иллюзионист кенгуру демонстрирует свое искусство, а потом начинается завязка. Жестяной рыцарь в буквальном смысле слова теряет голову из-за красивой куклы. Любовь разгорается, но, к сожалению, идиллию нарушает злой дракон, уносящий невесту в свой железный замок — в печку. Рыцарь, поддерживаемый Ясанеком, объявляет чудовищу войну, разражается битва, фехтуют, стреляют из пушки, и затем после преодоления всех полагающихся препятствий все завершается нравоучительным счастливым концом: перед объединившимися куклами бессилен даже дракон. Старый кукольник возвращается в опустевшую мастерскую, но тут уж поют: «До свиданья, гуд бай, гуд бай…» или то же по-гуджаратски, сингальски, индонезийски, кхмерски, аннамски, бенгальски, на хинди. После этого актеры, водившие кукол, вылезают из-под верстака кукольника и из остальных мест, где они прятались, и предстают перед зрителями в своих спецовках.
А что делают зрители? Они смеются, аплодируют, не скупятся на цветы, потому что все кончается объединением влюбленных. Объединяются и чехословацкие артисты со всеми этими милыми смуглыми людьми. Кончилось ли все хорошо? Очень!
Часто недостаточно было опустить занавес. Например, после бомбейской премьеры большая часть зрителей хлынула на сцену. Они хотели знать, как мы все делаем. Пришел губернатор штата Бомбей и случайно бывший там в гостях губернатор штата Ассам. Разумеется, пришла и вся чешская колония, а наш генеральный консул привел своих коллег из дипломатических представительств других государств. Пришли писатель Мульк Радж Ананд и художник Хусейн, наши старые пражские знакомые. Все они хотели посмотреть вблизи балерину Илону, Ясанеку пришлось еще раз сказать, что он Ясанек, потом гости требовали кенгуру, цирковых клоунов, рыцаря и дракона… До тех пор, пока наконец актеры вежливо сказали, что, пожалуй, проще повторить весь спектакль.
Тогда друзья поняли, попрощались и дали нам возможность — время близилось к полуночи — отправиться в гостиницу ужинать.
Легли ли чехословаки спать? Измучены они были порядком, но, вспомнив, что находятся уже двадцать четыре часа в экзотическом Бомбее, а видели лишь один хороший клуб и душные кулисы театра, решили немедленно отправиться на улицу.
Заспанный швейцар охотно открыл дверь, вокруг отеля царила тишина, ничто не вызывало желания подебоширить, как полагается после премьеры. За углом на тротуаре спали вповалку люди, не какие-нибудь кутилы, просто бездомные. Некоторые на жалких лежаках из планок и веревок, другие подстелив узенький коврик, а кто и просто на голых камнях. Нам объяснили, что эти люди оставили свои семьи на клочках земли, которые не могут их прокормить, и пришли сюда из деревень в поисках заработка. Вряд ли они его нашли.
Мы пошли куда глаза глядят через железнодорожную колею по чугунному мостику. На площадках ведущей к нему лестницы тоже приходилось идти осторожно; и там лежали люди. Через некоторое время мы вышли на широкую набережную.
Вправо и влево раскинулось великолепное полукружие бульвара, с внешней стороны окаймленного светлыми шестиэтажными домами с балконами и большими окнами. Вдоль них — тротуар, пальмы, затем две полосы шоссе с идущими в три ряда автомобилями. На внутренней стороне полукруга находилась третья, такая же широкая полоса для пешеходов, соблазнившихся прогулкой вдоль моря.
Этот роскошный проспект, который, сверкая фонарями, тянется на много километров, именуется Marine Drive. Какой-то вдохновенный автор рекламных брошюр назвал его «Ожерельем королевы». Он расположен на полосе земли, всего двадцать пять лет назад отвоеванной у моря, и является сейчас гордостью города. Внизу, под парапетом, покоренные волны облизывают его огромные камни, над темной водой светятся звезды.
