Лиси терпеливо ждала, когда эта милая парочка закончит обмен любезностями, и чувствовала, как внутри нее закипает раздражение.
Спрашивается, чего ей злиться? То, что Эндрю Донелли не на шутку увлекся Стеллой Линдсей, она заметила еще в «Вельвете». И пускай Стелла ей не нравится, но она все же проявила настоящее великодушие, предложив полиции свою помощь.
Эндрю нравится Стелла, а Стелле нравится Эндрю. Больше того, расстояние между «нравятся» и «влюблены» настолько ничтожно, что переход этой парочки из одного состояния в другое дело считаных дней. Все просто, как детская сказка, выражаясь словами сержанта Бригглса. И главное, это вполне нормальный и естественный процесс. А потому совершенно не понятно, что заставляет Лиси мысленно негодовать, фыркать, плеваться — короче, чувствовать себя так, словно ее любимый мужчина на глазах у нее флиртует с другой.
Тем более что Эндрю Донелли совсем не в ее вкусе. Он наверняка хороший писатель, неплохой человек и может быть даже преданным другом, но слова «верность», «надежность» и «ответственность» к нему не применимы. Он также, как и Стелла, наверняка считает себя безмерно одиноким, а любовь для него всего лишь короткая связь, на время спасающая от одиночества. Такие, как Эндрю Донелли, вряд ли вообще способны любить. Замкнувшись в своем мире, они выбираются из него лишь для того, чтобы убедиться, что все идет своим чередом и жизнь все такая же забавная игра, которой можно потешить себя от скуки.
Разложив по полочкам внутренний мир Эндрю Донелли, Лиси занялась его внешностью. Впрочем, этот аспект не имел для нее решающего значения, но, чтобы окончательно убедить себя в том, что писатель никак не может быть предметом ее тайных желаний, Лиси решила воспользоваться тем, что Эндрю занят глубокомысленной беседой с красоткой Стеллой, и как следует к нему присмотреться.
Его сложно было назвать привлекательным. Сложно было вообще описать его внешность. Не высокий и не низкий, не худой, но и не полный, не подтянутый, но и не потерявший форму. Не молодой, но и еще не старый. Лиси в растерянности рассматривала его, но пришла лишь к одному выводу: Эндрю Донелли может показаться каким угодно и кому угодно. Обладая столь невыразительной внешностью, можно было всю жизнь оставаться незаметным, но Эндрю Донелли — сознательно или несознательно — умудрялся очаровывать даже таких женщин, как Стелла.
Единственно по-настоящему притягательным в его лице, с точки зрения Лиси, были глаза: неуловимо меняя цвет от серого до зеленого, они то загорались, то гасли, то улыбались, то хмурились, а порой — это Лиси замечала и раньше, — когда их обладатель погружался в мрачные раздумья, казались совершенно пустыми, не серыми, не зелеными, а какими-то бесцветными.
Придя к выводу, что Эндрю Донелли едва ли мог бы заинтересовать ее как мужчина, Лиси несколько успокоилась и решила напомнить о себе парочке, так беззастенчиво флиртовавшей на крыльце дома.
— Пойду позову Алли, — сообщила она. — Нам уже пора, да и вам, наверное, надоело торчать на крыльце.
— Погодите, Алисия. — Дрю оторвался от своей влажноокой богини и удостоил Лиси взглядом. — Мне пришла в голову одна неплохая мысль по поводу нашего дела и вашего сержанта…
— Что за мысль? — с любопытством посмотрела на него Лиси, разом забывшая о том, что еще секунду назад мысленно обвиняла этого человека в безответственности и прочих грехах.
— Как вы думаете, если дело Стэнли получит огласку, ваше руководство пойдет на попятный?
— Подозреваю, что да, — немного подумав, ответила Лиси. — Но на это уйдет время.
— Поверьте мне, на это уйдет не больше двух дней.
— И у вас это получится? — с сомнением посмотрела на него Лиси.
— Можете не сомневаться, — уверенно кивнул Дрю.
— И, если я уговорю Макнайта потянуть с делом, вы…
— Мне что, поклясться на Библии? — Дрю окинул ее саркастическим взглядом. — Я так редко даю обещания, что приходится их выполнять.
— Ну хорошо, — сдалась Лиси, понимая, что крупно рискует не только своим местом, но и карьерой Джада Макнайта. — Я постараюсь что-нибудь придумать, но не подведите меня, Эндрю.
