Сколько пут на телах и оков...
Сколько глаз теряют беспечность,
Увязая в болоте слов...
Ее любимый автор, Кейра Роланд. Женщина, ушедшая из жизни в возрасте восьмидесяти девяти лет. Правда за столь внушительный срок она успела издать лишь две книги, первая - «Ломая клетки» - увидела свет, когда ее создательнице было всего семнадцать, почти столько же, сколько сейчас Гермионе, а вторая, «Загнанный волей», - ровно через пятьдесят лет. На оборотной стороне обложки «Загнанного» Кейра написала, что с легкостью могла бы окрестить сборник «Черной книгой», а раннее свое творение - «Белой», существенно ничего бы не изменилось.
«Они разные как мужчина и женщина, похожие как любовь и ненависть. Две жизни и две правды, в конце сливающиеся в одну общую правду, пред которой не в силах будет устоять никто, ибо правда эта - безоговорочная, слепая вера в того, кого любишь» - повторила Гермиона по памяти, невольно улыбнувшись.
...Сколько губ, источающих нежность...
Глубокая затяжка.
Сколько тел, расточающих жар...
Пальчики запущены в кружево волос, технично машинально сплетают непослушные пряди в жесткий жгут и откидывают его за спину.
Нитью тянется неизбежность.
Взгляд, полный тоски, брошенный на скомканный лист, лежащий на полированной столешнице.
На душе - сигаретный нагар.
Кольцо дыма, замерев на миг, растаяло в воздухе.
Повторяется все, все течет, изменяясь.
От последней черты, до начала начал.
Сколько тех, кто предаст, никогда не раскаясь...
Сколько тех, кто раскаясь, все же предал...
-А Гермиона дурочка!- торжественно объявил курносый пятилетний мальчик, едва достигающий макушкой до дверной ручки, бесцеремонно вламываясь в комнату сестры.
-Поумнее некоторых,- проворчала девушка, зажмуриваясь, чтобы не видеть ухмыляющуюся физиономию этого ходячего недоразумения.
-Нет, Гермиона, ты все-таки дурочка,- авторитетно заключил мелкий, плюхнувшись на кровать.- Про тебя так все говорят.
-Пусть говорят все, что им заблагорассудится, мы, конечно, не янки, но у нас тоже свободная демократическая страна. Монархия - чисто номинальное явление,- фыркнула его сестра.
-А еще, - болтая ногами, продолжал дискуссию Рич, - ты... это... - дитя наморщило лобик.- Ты...
-Полоумная,- охотно подсказала Гермиона.- Ричард Алан, что-то мне подсказывает, что у тебя дырявая башка, с этой светлой новостью ты уже посещал меня на прошлой неделе! В среду, если не ошибаюсь... Давай, выметайся, я тебя больше не задерживаю.
Мальчишка негодующе засопел, выпуклые глазенки заблестели:
-Тогда я пожалуюсь маме.
Гермиона слегка приподняла брови.
-На что, интересно?
-На то, что ты меня обижа-а-аешь,- надрывно затянул на одной ноте мелкий.
Девушка едва заметно поморщилась.
-И?
-И ты как всегда получишь по первое число,- по-деловому пояснил Рич, резко оборвав гнусавый вопль.
-Хороший план,- одобрила собеседница.- Теперь давай подумаем вместе. Мы одни, так? Родители на семинаре, вернутся только через несколько дней, присматривает за нами мисс Ленг, которая в данный момент благополучно отбыла на свидание вслепую. Значит готовься к неожиданностям. До вечера ее точно не будет, при любом раскладе, так?
Возмутитель спокойствия сглотнул, во все глаза вытаращившись на сестру.
-Теперь, внимание, вопрос: Что помешает мне столкнуть тебя с лестницы, чтобы ты сломал себе шею к чертовой матери, а потом преспокойно пойти пить чай? - с расстановкой проговорила девушка, не утруждая себя даже поворотом головы.
-Родители... - вякнул щенок.
-Родители вернуться не скоро, в крайнем случае, скажу им, что так оно и было.- Просто сказала Гермиона.- Вообще-то, я на такое не способна, ты же меня знаешь, Рич...- Притворно вздохнула она и, не дав, братцу опомниться, прошептала, так что того мороз продрал по коже.- А вот заморить тебя голодом вполне реально. Из нас двоих, я единственная, кто хоть как-то умеет готовить, и кому оставили деньги на продукты...
-Дура ненормальная!- выкрикнул Ричард, скуксившись.
-Считаю до трех,- честно предупредила старшая сестра, наконец, удостоив мальчика многообещающим взглядом.
-Бешенная...
-Раз...
-Подожди только...
-Два-два-с-половиной-три!- выдохнула Гермиона.
