И вот впервые я чувствовала, что появилась какая-то энергетическая связь между мной и молодым человеком. И эта связь была так сильна и необъяснима, что я не хотела больше сопротивляться притяжению, не хотела рассуждать, что правильно, а что — невозможно. И именно в эти дни, когда я увидела Грега совсем с другой стороны, я четко осознала, что между нами все не так просто и я уже не представляю себе жизни без этого странного парня.
«Я люблю его? — вновь спросила я себя и уже не так испугалась этого вопроса. — Это любовь?»
Разум пытался сопротивляться, но душа ликовала, душа захлебывалась от заполняющего ее восторга.
Я схватила бархатную подушечку и прижала ее к груди. Мне невыносимо хотелось обнять кого-то или хотя бы что-то и излить часть перехлестывающей через край нежности. Я прижалась к подушке щекой и закрыла глаза.
— Грег, — прошептала я, — милый мой… Я хочу быстрее увидеть тебя!
Я улеглась на спину, не выпуская подушку. Я мечтала, как мы оба вернемся в Москву, как будем встречаться, ходить в кино, кататься на его машине. Я вспомнила о его безумно дорогих «Porsche» и «Lamborghini», но даже это меня уже не смущало.
«Почему бы и нет? — думала я. — Да, мы из разных социальных слоев. Но если это действительно любовь? Тогда никакие преграды не страшны! Мне кажется, что я смогу все преодолеть, вообще все, лишь бы быть с ним рядом… А вдруг… вдруг он вовсе и не любит меня и даже не влюблен?»
Я резко села и открыла глаза. Эта мысль вызвала такую боль в душе, что слезы выступили. Я отбросила подушечку и уткнулась лицом в колени.
— Грег, милый, — прошептала я. — Если ты меня хоть капельку любишь, то ты сейчас позвонишь!
Я выпрямилась и посмотрела на свой мобильный, который лежал на столе.
— Все, я загадала, — четко проговорила я, — если Грег меня любит, он позвонит!
Я понимала, насколько это глупо, но ждала результата так, словно от этого зависела моя жизнь.
И телефон зазвонил. От неожиданности я вздрогнула. Еще вчера я поставила мелодию на звонок от Грега. Это была популярная в 80-х группа «Savage» и их бессмертный хит «Only you».
Only you
When I look at your eyes in the blue
Love me too
Only change my mind
When I feel so blind
Then you make me see
— пел мой телефон.
А я завороженно смотрела на него. Все происходящее казалось невероятным. Наконец опомнившись, я схватила телефон и ответила.
— Лада, — услышала я голос Грега и заулыбалась от счастья, — я вижу в твоих окнах свет.
— Ты здесь? — спросила я, нисколько не удивившись.
— Я стою возле твоего дома, — ответил он. «Пригласить его я не могу, — метались мысли, — хотя бабушка уже спит. Но все равно это крайне неудобно».
— Я сейчас выйду, — решила я.
— Хорошо, — мягко произнес он и положил трубку.
Я натянула джинсы, свитер, наскоро расчесала волосы и двинулась в коридор. Не задумываясь, обула кожаные сапоги. Накинув куртку и замотав шею длинным вязаным шарфом, вышла на улицу, осторожно прикрыв за собой дверь.
Грег ждал меня, привалившись к забору. Я увидела его высокую фигуру, еле различимую в темноте, и почувствовала, как заколотилось сердце. Мне хотелось подбежать и обнять его, но я сдержала свой порыв и пошла спокойно.
— Так захотелось побыть с тобой, — сказал Грег, когда я приблизилась. — Я гулял возле своего дома. А потом ноги, словно сами, привели меня сюда. Ты не сердишься?
— Что ты! — тихо засмеялась я и взяла его за руку. — Пошли?
Мы медленно двинулись по улице. Если вы бывали когда-нибудь в деревне в бесснежном ноябре, то вы представляете, насколько темно там поздним вечером. А времени уже было около девяти. Редкие фонари горели через один, причем были настолько тусклыми, что казалось, их свет рассеивается, не дойдя до земли. Освещенных квадратов окон было мало, так как деревенские, как правило, ложатся рано. Но та часть улицы, на которой мы находились, тонула в полном мраке. Лишь далеко впереди маячил тускло-желтый шар фонаря. Вначале я практически ничего не видела и ориентировалась лишь на идущего рядом Грега. И крепко держала его за руку. Он был в перчатках, и их кожа неприятно холодила мои пальцы. Грег шел уверенно, словно видел в темноте. Но скоро и мои глаза привыкли, и я начала различать очертания домов и палисадников. Странно, но мы двигались в полной тишине, отчего-то ни одна собака не выскочила из-под забора и не «поприветствовала» разгуливающих по ее территории чужаков.
