И я был абсолютно уверен, что когда мы с Императрицей начнём бодаться с Советом Лордов на тему прокладки первого имперского пути от столицы моего феода Олейды, до Ариэльдейла, то он пройдёт через расположенный сильно западнее портовый город Эннинбах, построенный на берегу Великой реки, а не через бесперспективный Эмбердейл.
— Тут ключевое слово — однажды… — Сау почесал переносицу. — А сейчас герцога д’Верглау всё устраивает.
— Ну-ну…
— Проложив здесь большую дорогу, — подала первый раз за сегодняшний день голос Лулуяся, — Можно обидеть старых богов и духов леса.
— Что за «Старые боги»? — повернулся я к уже окончательно оттаявшей девушке, больше делая поинтересоваться у неё: «Ну и что это сегодня такое было?»
Будь наша спутница человеком или эльфом, я бы предположил, что у неё «внезапно» начались «критические дни», но сейчас, в конце лета, у крольчихи просто не могло случиться ничего подобного…
— Это те, кто правил на этих землях, до того, как сюда пришли люди со своими богами, — улыбнулась мне девушка. — Многие из них ещё живы, а другие уже умерли, но не так как мы — смертные. Кто-то добрый, кто-то очень злой, а кто-то просто обижен на смертных, за то, что забыли его или предали. Во всяком случае, так говорят наши шаманы, правда отец Куруяс учащий нас писанию Оэфлии и Тирбона с ним не согласен…
— Хм… — я потёр подбородок и нахмурился. — Буду знать…
«Как бы будущей железной дороге не пришлось выписывать кругаля, из-за таких вот «обиженных старичков», — подумалось мне. — В этом мире глупо относиться к подобным вещам с пренебрежением. Надо бы заранее будет профильтровать тему».
С этими мыслями мы въехали в открытые ворота Герхмена, возле которого несколько крестьян перекладывало какие-то мешки. Почти сразу же в глаза бросились следы недавнего бушевавшего здесь пожара, разваленный в одном месте частокол и присыпанные песком лужи крови на утоптанной земле.
Остановившись возле постоялого двора, больше похожего в этой деревне на смесь салуна и обычной пивнушки, мы привязали лошадей к коновязи. Лулуяся же, попросив нас ненадолго приглядеть за её повозкой, ускакала к старосте, просить разрешения ненадолго открыть торговлю со своего фургончика.
Уж больно хорошо в таких вот деревеньках шли шпингалеты, скобы и прочая мелкая фурнитура.
— Что это у вас здесь произошло? — спросил я рассматривая обгоревшую колонну, вышедшего к нам на встречу объёмистого трактирщика, вытирающего руки о довольно белый передник.
— Тык орки лютуют молодой господин, — кивнул на проломанный частокол мужичок. — Логово, наверное, тут у них неподалёку.
— Ор «к» и которые через мягкую негласную «Ki», то есть — свинолюди, или те которые через гласную «К» — клыкастые и зелёные? — уточнил Сау довольно важный вопрос.
— Хряки которые, — кивнул непонятно чему толстячок. — Зелёных то мы отродясь и не видывали…
— Давно появились-то? — задал я новый вопрос.
— Да уж с месяца два как…
— А что Авантюристы? — я нахмурился. — Деревня ведь недалеко от тракта…
— Тык нетуть, — развёл руками трактирщик, показывая, что таких зверушек здесь не завалялось.
— В Эмбердейл человека не посылали. В гильдию или к герцогу…
— Тык посылали конечно, токма он не воротился, — тяжело вздохнул мужичок, — сбёг наверна поганец, в городе жить остался. Бегёт от нас народ господа хорошие… Вы первые кто к нам за три последних седьмицы заглянул, вот я и подумал, что вы по нашему делу, ан вижу теперь что — нет…
Мы с Сауриалом синхронно переглянулись.
— Не понимаю, как я дал старосте себя уговорить… — пробормотал Сау, перешагивая через очередной вьющийся по земле щупальцеобразный корень. — Я, маркиз, должен ползать по лесам ради каких-то там чужих крестьян… Нонсенс!
— Терпи маркиз, — подбодрил я коллегу, — герцогом станешь! А вообще зря ты на старикана наговариваешь, он от своих лет разве, что газы после бобовой похлёбки пускать может. А вот внучка у него — та ещё манипуляторша…
— Ну…
— Она глазками хлоп, хлоп, — продолжал я давить на совесть Сауриала. — А кое кто как на всю деревню заорёт, что ради такой красоты, да он этих орков, да в бараний рог…
