Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века - страница 27
Как прежде Америка снабжалась ружьями с фабрик европейских государств, так теперь Америка, обратно, является громаднейшей механической силой, способной запрудить, по своей производительности, все европейские рынки оружия и без особого напряжения ответить на огромные заказы государств Европы [Ховен 18776: 13].
Из всех производителей оружия самую активную пропаганду за рубежом американской оружейной промышленности и достижений в области вооружений вел Сэмюэл Кольт. Эта реклама, а также методы его зарубежного маркетинга по заслугам отражены в двух барельефах по бокам статуи Кольта в Мемориальном парке Кольта в Хартфорде (Коннектикут). На одном из них – «Парламентские чтения 1853 года» – Кольт делает для Британского парламентского комитета по стрелковому оружию доклад о достоинствах своих методов производства. На втором – «Царская аудиенция в Санкт-Петербурге, 1854 год» – Кольт, первый американский производитель оружия, продавший оружие и оборудование для его производства российскому правительству, демонстрирует царю и собравшимся сановникам достоинства своих винтовок и револьверов.
Легенды, окружающие личность Кольта, затрудняют четкую оценку его вклада в эволюцию оружия. Это касается как его зарубежных предприятий, так и его деяний внутри страны. Рассказы о жизни Кольта, составленные его современниками, такие как «Армсмир» – биография, написанная вскоре после его смерти по заказу его вдовы, – можно, пожалуй, отнести к тому же жанру, что и церковные жития святых[73]. Его образ сделался фольклорным, оброс мифами наподобие известного афоризма: «Бог создал людей, но Сэмюэл Кольт сделал их равными». Кольт сам был в значительной степени причастен к появлению легенд, окружающих его имя, поскольку был не только талантливым изобретателем и производителем, но и отличным рассказчиком, пропагандистом и продавцом. Его приверженность механизации производства и достижения в этой области вызывали у людей либо восхищение, либо неприязнь.
К 1850 году Colt Patent Firearms Manufacturing Company сделалась едва ли не крупнейшей в мире частной оружейной компанией. Накануне Гражданской войны суммарный капитал компании оценивался в 1,25 млн долларов, что почти в три раза превышало показатель ближайшего конкурента, Sharps Rifle Company, объем продукции – 600 000 долларов – был почти вдвое больше, чем у Шарпа, в десять раз больше Ремингтона и в 24 раза – Винчестера. За десять лет (1856–1865) Кольт продал более 500 000 револьверов и почти 7 000 000 винтовок [Deyrup 1948: 220–222; Norton 1882:207].
Кольт одним из первых крупных оружейников-янки начал зарабатывать на зарубежных рынках. Начиная с 1849 года он проводил очень много времени в Европе, продвигая свои револьверы. Всеобщее использование револьверов в Америке принесло ему известность, которую он обыгрывал с большой пользой для себя. По словам одного из современников (в данном случае британца), Кольт намеревался к концу тысячелетия преобразовать весь мир:
Имя полковника Кольта теперь запатентовано по всему миру; оно знаменует собой один из грандиознейших планов, направленных на защиту человеческой жизни там, где она наиболее подвержена опасности, когда-либо осенявших головы мыслителей. Если согласиться с принципом, что путем к обеспечению мира является подготовка к войне, то [следует признать, что] полковник Кольт разработал гарантию вечной гармонии, которую обеспечит создание снаряда, имеющего в шесть раз большую разрушительную силу [Colt and His Revolvers 1854: 118].
Хотя эти агрессивные методы продвижения и продаж продукции и технологий кажутся вполне современными и европейцами того времени должны были восприниматься как смелые до дерзости, все же во многих аспектах деятельности Кольта за границей явно просматривается оттенок традиционности.
Во-первых, Кольт использовал для продвижения своего оружия награды и медали, которыми оно было отмечено. В письме Элише Кольту из Вены в 1849 году оружейник подчеркивал необходимость выставлять свои пистолеты везде, где «награждают золотыми медалями. <…> Эти медали мы должны получить, и я должен иметь их при себе в Европе, чтобы было чем подкрепить репутацию моего оружия, когда я начинаю вещать о нем. <…> В Европе таким вещам придают большое значение»
