Вопрос о репрессиях имеет принципиальное значение для понимания как истории формирования русского коммунизма, так и его сущности как социального строя. В них произошло совпадение факторов различного рода, связанных не только с сущностью коммунистического социального строя, но и с конкретными историческими условиями, а также с природными условиями России, ее историческими традициями и характером наличного человеческого материала. Была мировая война. Рухнула царская империя, причем — коммунисты в этом были меньше всего повинны. Произошла революция. В стране дезорганизация, разруха, голод, расцвет преступности. Новая революция, на сей раз — социалистическая. Гражданская война. Интервенция. Восстания.
Никакая власть не смогла бы установить элементарный общественный порядок без массовых репрессий.
Само формирование нового общественного строя сопровождалось буквально оргией преступности во всех сферах общества, во всех регионах страны, на всех уровнях формирующейся иерархии, включая сами органы власти, управления и наказания. Коммунизм входил в жизнь как освобождение, но освобождение не только от пут старого строя, но и освобождение масс людей от элементарных сдерживающих факторов. Халтура, очковтирательство, воровство, коррупция, пьянство, злоупотребления служебным положением и т.п., процветавшие и в дореволюционное время, превращались буквально в нормы всеобщего образа жизни россиян (теперь — советских людей). Партийные организации, комсомол, коллективы, пропаганда, органы воспитания и т.д. прилагали титанические усилия к тому, чтобы помешать этому. И они действительно многого добивались. Но они были бессильны без органов наказания. Сталинская система массовых репрессий вырастала как самозащитная мера нового общества от рожденной совокупностью обстоятельств эпидемии преступности. Она становилась постоянно действующим фактором нового общества, необходимым элементом его самосохранения.
Сталинские репрессии приняли политическую форму в силу конкретных исторических условий — борьба против сил контрреволюции, саботажа, вредительства и т.п. Наивно думать, будто ничего подобного не было, будто старый мир покорно подчинился новому режиму. Он сопротивлялся, и это было естественно. Добавлю к этому тот факт, что происходило формирование новой системы власти. А оно происходило в ожесточенной борьбе, причем — растянувшейся на многие годы. Опять-таки наивно думать, будто это был всего лишь процесс, в котором группа злоумышленников во главе со Сталиным уничтожала честных, невинных, умных и т.п. работников системы власти. Не надо идеализировать жертв сталинских репрессий. Реальная подоплека их теперь исчезла, и теперь легко изобразить одних как уголовных преступников, а других — как невинных жертв. Это была серьезная история. Без сталинских репрессий в отношении политических противников новую систему власти вряд ли удалось бы создать. Я этим самым не хочу сказать, что репрессии были положительным или отрицательным явлением, — я вообще не даю субъективных оценок. Я хочу лишь сказать, что к ним ошибочно подходить с критериями морали и права.
Ф: Твоя концепция сталинского периода до сих пор вызывает у нас раздражение. Считается, будто ты оправдываешь сталинизм. А вся наша новая «революция» прошла в идеологическом одеянии борьбы против сталинизма.
П: На Западе тоже. Так удобнее скрыть суть событий. Отождествить коммунизм со сталинизмом, а последний изобразить как сплошное преступление, — таким путем можно оправдать любые настоящие преступления реформаторов и их западных наставников.
Ф: Признаюсь, твои суждения насчет репрессий у меня до сих пор вызывают недоумение.
П: Я их не оправдываю. Но и не осуждаю. Это — не моя цель. Я их исследовал, причем — исключительно как социальный феномен. Сталинцы репрессировали миллионы людей, но спасли страну и народ от гибели, создав предпосылки для превращения страны во вторую сверхдержаву планеты. Реформаторы после 1985 года не устраивали массовых репрессий и вообще репрессировали немногих, но угробили страну и обрекли на деградацию и вымирание русский народ. Потери от их «антисталинистской» деятельности уже во много раз превысили потери от сталинского террора. Я вообще считаю, что десталинизация страны зашла слишком далеко. Ослабление системы репрессий и ликвидация ее в отношении высших лиц аппарата власти послужили одной из причин краха коммунизма в нашей стране.
