«Летописцы говорят, – писал Карамзин, – что он предсказал Дмитрию кровопролитие ужасное, но победу; смерть многих героев православных, но спасение великого князя; упросил его обедать в монастыре, окропил святою водою всех бывших с ним военачальников и дал ему двух иноков в сподвижники, именем Александра Пересвета и Осляби, из коих первый был некогда боярином брянским и витязем мужественным. Сергий вручил им знамение креста на схимах и сказал: «Вот оружие нетленное! Да служит оно вам вместо шлемов!»» Именно Александр Пересвет выйдет перед решающей битвой на значимый поединок-жребий: сам погибнет и противника повергнет.
Перед самой битвой с Мамаем, когда увидел великий князь Дмитрий Иванович множество татар, взяло его сердце сомнение. Стал он размышлять, что делать. И как раз в этот момент подоспел к нему скороход от Сергия с посланием: «Без всякого сомнения, господин, с дерзновением иди против свирепства их, не ужасайся, всяко тебе поможет Бог». Не ошибся Сергий, русские войска одержали решающую победу. Предание гласит, что во время этой страшной битвы преподобный Сергий Радонежский служил панихиду по павшим русским воинам, по внушению Божию называя по именам всех погибших.
Несколько позже, в честь победы на Куликовом поле, Сергий Радонежский по просьбе великого князя нашел место для монастыря на реке Дубенке и поставил там церковь во имя Успения Богородицы.
Не знаю, как сейчас, но век назад каждый русский православный человек без промедления сказал бы, кто стоит у истоков русской духовности, русской культуры московского периода, – Сергий Радонежский. Человек, не оставивший после себя ни одной книги, ни одной написанной строчки. Человек, вся сознательная жизнь которого – духовный подвиг.
Он всегда старался уйти от мира, не вмешиваться в происходящие вокруг события, не решать судьбы окружающих людей, – монашество пренебрегает миром. Но случилось так, что трудно представить русскую жизнь второй половины XIV века без благословения Сергия Радонежского.
Монашество пренебрегает миром, но… не людьми в нем. Преподобный был скор на помощь людям. По словам Василия Ключевского, Сергию Радонежскому «наблюдение и любовь к человеку дали умение тихо и кротко настраивать душу человека и извлекать из нее, как из хорошего инструмента, лучшие ее чувства». И перед этим умением не устоял по свидетельству летописца самый упрямый русский человек XIV века князь Олег Иванович Рязанский. Это его, по просьбе митрополита Алексия, преподобный Сергий кроткими словами отговорил от войны с Москвой. Но обо всем по порядку.
Будущий святой Сергий Радонежский родился в 1314 году в семье ростовского боярина Кирилла и его супруги Марии. Еще до рождения ребенка было Марии чудо. Однажды во время воскресной службы, когда она стояла в церкви, к неописуемому удивлению окружающих, младенец трижды прокричал в ее утробе. Посоветовавшись с мужем, Мария решила, что если родится мальчик, посвятить его Богу, который дал ей о ребенке «знамение, проявление и удивление». Родившегося сына семья приняла с радостью. Через шесть недель после рождения мальчика крестили, дав ему имя Варфоломей. Священник сказал родителям о младенце: «Будет сосуд, избранный Богом, обитель и служитель Святой Троицы».
Семья радовалась рождению сына, но всех огорчало то, что ребенок с трудом брал материнскую грудь. Скоро Мария заметила, что, если она ела мясную пищу, сын отказывался от ее молока. Она стала поститься.
До семи лет мальчик мало чем отличался от сверстников. В семь лет родители взялись обучать его грамоте… Грамота Варфоломею не давалась, несмотря на все старания. И родители его бранили, и учитель заставлял, и братья укоряли, и товарищи смеялись, и он сам Богу молился, но слишком мудрена для него была грамота.
…Как-то раз послал отец Варфоломея разыскать жеребят. По пути мальчик встретил монаха-черноризца, стоявшего под дубом и творившего молитву. Подошел к нему Варфоломей, ожидая окончания молитвы. Старец, помолившись, взглянул на мальчика, подозвал к себе, благословил и спросил: «Что ищешь или что хочешь, дитя?» Варфоломей возьми и пожалуйся, что безрезультатно учится грамоте, и попросил: «Помолись, святой отец, за меня Богу, чтобы научился я грамоте».
