Русские летучие отряды. От Бородино до британских морей - страница 16
Появление армии союзников дало крестьянам надежду на новые порядки.
Сохранилось донесение генерала д’Эгремона военному министру:
«…мятежники: призывники и крестьяне близлежащих мятежных деревень, почти все население Эбютерна встало под знамена русской армии…»[46].
25 февраля стало известно, что часть русского отряда покинула крепость, и французы решились на осаду.
Префект департамента Сомма опубликовал проникновенное воззвание:
«Храбрые пикардцы!
Враг оккупирует часть вашей земли. Вас уже обременили непосильными реквизициями. Ваш долг, ваши чувства, ваш интерес – изгнать его. Оставьте ваши труды и заботы о пропитании ваших семейств! Хлеб ваших жен и детей будет отнят, если вы не подниметесь против врага. Все мужчины городов и деревень по доброй воле должны немедленно явиться к мэрии Амьена с оружием, которое они имеют в руках… они будут сформированы в отряды, и опытные командиры поведут их в бой за освобождение их земли и вместе с регулярными войсками с честью встретят опасность лицом к лицу…»[47].
Французы полагали, что в крепости осталось не более 150 солдат. Однако генерал д’Эгремон опасался начинать штурм.
25 февраля в Аррасе комиссар Виллеманзи провел военный совет. Только под давлением совета генерал д’Эгремон отдал приказ атаковать крепость. Его потом пытались обвинять в том, что он выжидал время, не выступив сразу.
26 февраля в 6 утра все части, которые удалось собрать, во главе с генералом молодой гвардии Энрио, который специально прибыл из Парижа, окружили крепость. После попытки переговоров и перестрелки в 6 часов вечера лейтенант фон Зиглер открыл ворота.
Кроме небольшого гарнизона, в крепости были освобождены 73 пленных француза, захваченных накануне Гейсмаром, и бывший командир крепости майор Бенуа, почему-то не покинувший ее по условиям капитуляции.
Кроме того, было захвачено несколько человек Фрюшара, среди которых один был в мундире супрефекта Сен-Поль-сюр-Тернуаз, в котором ранее щеголял сам Фрюшар. Стены крепости были оклеены листовками, призывающими в отряды Фрюшара.
Для устрашения населения было объявлено, что арестованный и есть сам Людовик 17, он же Луи Фрюшар. Но это был другой человек, которого звали Луи-Жозеф Фропо, кузнец из городка Вавран. Возможно, он сознательно пытался выдать себя за Луи Фрюшара. Как бы то ни было, его демонстративно в мундире с золотыми эполетами вывели из крепости и вывезли в Аррас, где через неделю он был осужден и публично расстрелян как «главарь банды повстанцев». Третьим пунктом приговора было «распространение листовок барона Гейсмара, полковника Гвардии Императора Всероссийского».
Как уже говорилось, были арестованы мэр Дуллена Банастр и командир крепости майор Бенуа.
Также будет арестован наиболее зажиточный житель города промышленник Жан Мург. Сын министра внутренних дел Людовика XVI вместе с отцом после революции участвовал в заговоре жирондистов и был вынужден покинуть Францию. Затем вернулся и вступил в Итальянскую армию Бонапарта. Был военным комиссаром в Венеции, а затем министром финансов Римской республики. Поднакопив деньжат на этом трудном деле, он основал в Дуллене крупную хлопкопрядильную мануфактуру, для работы на которой ему разрешали задействовать военнопленных.
Мануфактура нуждалась в английском хлопке. После взятия крепости казаками Жан Мург дал званый обед в честь полковника Гейсмара. После возвращения в крепость французов был арестован и отправлен в тюрьму города Аррас, откуда вышел, заплатив крупный штраф. Любопытно, что уже в 1816 г. Жан Мург сумел вляпаться в масонский заговор. А после революции 1830 г. был назначен префектом департамента.
О взятии крепости раструбили в газетах.
Виллеманзи направил радостный раппорт военному министру:
«Господин герцог и уважаемый коллега, сенатор граф Виллеманзи, чрезвычайный комиссар 16-го округа сообщает, что крепость Дуллен отбита нашими войсками».
Донесение о возвращении крепости Дуллен и об открытии следствия против жителей города
В том же послании говорилось, что против мэра города и его жителей возбуждено следствие о пособничестве врагу. Отдельно комиссар Виллеманзи сообщал министру внутренних дел Монталиве все, что думает о горожанах:
