– Ну-ну, что это за штука? – спросил Краснохарев.
– К примеру, человек едет на курорт. В компьютер, в целях лучшего обслуживания, заносят все привычки, вкусы, что предпочитает из меню на завтрак, что на обед, и т.д. и пр. Даже если кости черепа каким-то образом сумеет заменить, что пока невозможно, то с привычками и вкусами сложнее. Как ни скрывай, где-то да проскочит... А Интернет дает доступ к таким данным любому человеку. Вообще-то, Платон Тарасович, это такое тотальное наблюдение за человеком и обществом, что волосы встают дыбом!
Кречет взглянул мельком:
– Да у тебя и вставать-то нечему.
– Не на голове, – обиделся Сказбуш. – Да и не обязательно волосы. Так что вот список...
Кречет мельком взглянул на листок:
– И что с ними?
– Вот этот... у него счет в Швейцарии, выяснить не удалось, но не меньше ста миллионов долларов. Вчера умер от сердечного приступа. А этот... он на продаже армейского барахла хапнул полтораста миллионов, после чего скрылся в Нидерландах, вчера разбился в автокатастрофе. Всмятку. Этот, который третий снизу, был убит при ограблении в Ковентри...
– Когда? – поинтересовался Кречет.
– Сегодня утром, в восемь утра.
Кречет взглянул на часы:
– Гм, хорошо работает информация. Там еще без четверти восемь, а мы уже знаем, что стряслось.
Сказбуш, смутившись, развел руками:
– Никак не привыкну к этим часовым поясам.
В запавших глазах Кречета блистало грозное веселье:
– Какой-то мор на сбежавших за рубеж казнокрадов! Это крохи, конечно, но пусть другие чувствуют. Я не мой предшественник, у меня не поворуешь. И цацкаться не буду. Пусть потом на мою могилу наплюют правозащитники, но десяток-другой воров перестреляю без суда и следствия, хоть кто-то да присмиреет.
Сказбуш мельком взглянул на грозного президента:
– Да уже и так началось... Кого при задержании, кого при попытке к бегству.
– Давно началось?
Сказбуш развел руками:
– Как стали известны результаты выборов президента.
Кречет взглянул остро:
– И что?
– Это, конечно же, совпадение, – поспешно добавил Сказбуш, – я так, привязываюсь к событию, а не дате.
Яузов прорычал:
– Ничего, эту дату запомнят! Еще как запомнят.
* * *
Мирошниченко прикрыл трубку ладонью:
– Господин президент, посол на проводе. Говорит, дело очень срочное!
Кречет смотрел подозрительно:
– Звонок из Брюсселя?
– Из Вашингтона.
Кречет нехотя взял трубку:
– Ну?
В мембране послышался грубоватый размеренный голос посла:
– Господин президент, здравствуйте. Похоже, у меня появилась надежда на радостную новость...
– Только надежда?
– Да, но если она оправдается, то намечается некоторый перелом... Тьфу-тьфу, что это я привычно осторожничаю! Не перелом, а как бы его назвать... Словом, из штаб-квартиры в Брюсселе дали понять, что готовы при некоторых условиях остановить продвижение НАТО к востоку...
Кречет зло фыркнул:
– При некоторых условиях?
– Да, но мне конфиденциально дали понять, что условия эти минимальны... Более того, чисто символические. Я просто боюсь поверить! А от нас только требуется, чтобы в кратчайшее время состоялась ваша встреча на высшем уровне с главами государств...
– Членов НАТО? – спросил Кречет подозрительно.
– Ну да, дабы, так сказать, окончательно закрепить границы существующего мира.
Злая усмешка осветила мрачное лицо генерала.
– Господин посол, – сказал он ровно, – я благодарю за новость. Но пока что говорить о встрече не могу, занят. Так и передайте.
Из трубки донеслось полузадушенное железными пальцами генерала:
– Но, господин президент!..
– Так и передайте, – бросил Кречет уже строже. – Поговорим о встрече позже.
Он опустил трубку на рычаг осторожно, словно опасаясь спугнуть удачу. Хотя, как я видел, это не удача, а успех. К которому Кречет карабкался, едва не теряя на каждом шагу шкуру.
– Спешат, – сказал я осторожно.
– А что это значит? – он умолк, давая договорить мне.
– Вы знаете.
– Все скромничаете! Не хотите сказать вслух, что пока все идет, как было предсказано в ваших работах... Значит, в их сценариях был предусмотрен и такой невероятный вариант. Иначе не отреагировали бы так быстро.
– Невероятный для нас, – сказал я. – А они его учитывали... как самый опасный для себя.
