Только нечто Волжско-Болгарское случилось в 986 году; некое посольство, с которым сговаривались о делах важных, как то: пропуск русских купцов Волжским путём в страны халифата и булгарских по «меховому пути» Центрально-Русского водораздела в Среднюю Европу и т. д.; и выспрашивали об интересном: как живёшь, во что веруешь, как богов и плоть ублажаешь…
В год 6495 (987). Созвал Владимир бояр своих и старцев градских; и сказал им… Статья кончается знаменательными словами: «Сказали же бояре: „Если бы плох был закон греческий, то не приняла бы его бабка твоя Ольга, а была она мудрейшей из всех людей“. И спросил Владимир: „Где примем крещение?“. Они же сказали: „Где тебе любо“»…
Укрепляющееся в научной среде с 19 века убеждение, что христианизация Древней Руси была одной из сторон процесса саморазвития социума, и охватила до полутора столетий только от знаменательной даты крещения Аскольда в Николаи в 861/866 году, а куда как более естественно полагать это событие лишь знаковым маркером давно развивающегося процесса, едва ли не с той поры, как отвергнутые Своими и Чужими несториане, ариане, пелгусианцы ушли в дали неведомые, рассыпались от Ирландии до Кореи… убеждение, что этот процесс был непрерывен и экспромты, как в него при Аскольде и Ольге, так и от него при Олеге, Святославе, и прямо-таки гротескно соединившиеся во Владимире, лишь свидетельствуют о его постоянстве – освобождают меня от крючкотворного следования извивам его перипетий. Выделим из него то, что стало ферментом уже в другом, социально – политическом вареве.
Любопытно, что византийские источники никак не отметили столь важного события, как крещение крупнейшего государства Европейского мира. Такое впечатление, что вплоть до Ярослава Мудрого Русь для них не вполне христианская, или уже и до Владимира не вполне языческая…
Исторически насущным, не археографическим, является ответ на вопрос, кто стал женой Равноапостольного Владимира Святого в 988/989 году: порфирородная ли царевна Анна, единственная сестра императоров Константина и Василия 2-го, или Анна «Болгарыня» нескольких списков ПВЛ там же объявленная матерью Бориса и Глеба, одна из внучек болгарского царя Петра, ПОЖИЗНЕННО НОСИВШЕГО ВСЕМИ ПРИЗНАННЫЙ, В ТОМ ЧИСЛЕ И ВИЗАНТИЕЙ, ИМПЕРАТОРСКИЙ ТИТУЛ… Последуем не тексту ПВЛ, а заключению византинистов М. Сюзюмова, А. Каждана, Г. Литаврина, что это была всё-таки сестра… А может и нет!
Но кроме прочих проблем крещение и брак Владимира с «византийской царевной» 988/989 года заложил династическую мину под державное здание: безусловная христианская моногамия не только требовала аннулирования полигамных браков, но и лишала наследуемых прав прижитых в них детей…
Первое было исполнено роспуском Владимирова гарема с выделением отставленным жёнам, что им положено по «закону русскому» во вдовьем праве.
Кто же были жёны Владимира – Соломона Страстолюбца руссих летописей?
В сущности их было 3, и только 2-х из них мы знаем по имени: Рогнеду Полочанку и Анну Византийскую, и лишь о Первой известия вполне достоверны, даже и в легендарно окрашенной части. Про остальных можно доверять, со скидкой на ошибки переписчиков – сводчиков, только указаниям их национальности; вполне сомневаться приписанным в позднейших списках именам; и совершенно не доверять указаниям на их высокое европейское статусное положение, принимая во внимание, что замужество христианки за язычником строжайше запрещалось с 5 века, и неизвестно в практике, кроме экстраординарных случаев, с 6-го. Все эти «грецини», «чехини», «болгарыни» были в общем случае захваченные рабыни-наложницы, как то прямо прописывает летопись о жене Ярополка, захваченной гречанке, красавице-монашке, подаренной Святославом сыну – не будем копаться в степени достоверности этого принижающего старшего наследника Святослава известия: главное, что эта практика была распостранена.
Итак, жёны Владимира и дети от них, числом до 13 сыновей и 10 дочерей:
Рогнеда: Изяслав (+), Мстислав (+), Ярослав, Всеволод;
[Предислава: ] «Грециня»: Святополк;
[Аллогия/Олова: ] «Чехиня» [/из Варягов]: Вышеслав (+);
