Русская Ницца - страница 59
И вот уже через месяц в петербургском здании МИДа появился новый высокопоставленный чиновник, почти пятидесятилетний человек, совершенно отвыкший от жизни в России. И ему понадобилось немало времени, чтобы войти в курс дел. Правда, А.П. Извольский существенно помог ему в этом. Он требовал присутствия С.Д. Сазонова при всех докладах начальников политических отделов, посвящал его в подробности своих переговоров с иностранными представителями. В сентябре 1910 года скончался русский посол во Франции А.И. Нелидов. Это позволило правительству осуществить давно намечавшуюся комбинацию: А.П. Извольский занял вакантный пост в Париже, а управление министерством целиком перешло в руки С.Д. Сазонова.
При этом в 1910 году С.Д. Сазонов стал гофмейстером двора, а с января 1913 года – членом Государственного совета.
Русский дипломат Д.И. Абрикосов, работавший с С.Д. Сазоновым, характеризует его так:
«В момент моего приезда посольство находилось под управлением поверенного в делах Сергея Дмитриевича Сазонова, имевшего большой опыт работы в миссии в Ватикане и ставшего во время Первой мировой войны министром иностранных дел. Он был немного бюрократ, но приятный и порядочный человек. С этим образованным русским джентльменом с идеалами было легко иметь дело, но он не производил на меня впечатления большого государственного деятеля, и его назначение главой Министерства иностранных дел в столь трагический момент нашей истории было несомненной ошибкой. Он не был беспристрастен и позволял себе высказывать персональные симпатии. Но как товарищ и коллега помогал, как никто. В России он жил по большей части в Москве, поэтому нас связывало много общего».
Суждение, прямо скажем, неоднозначное и противоречивое. С одной стороны, отмечается «большой опыт работы», «образованность» и «порядочность» С.Д. Сазонова, с другой стороны, его назначение называется «несомненной ошибкой». Как бы то ни было, на новом посту С.Д. Сазонов начал усиленно проводить курс на сближение с Великобританией и Японией. Он прилагал серьезные усилия по упрочению позиций России на Дальнем Востоке и сумел добиться заключения секретной конвенции с Японией, подписанной в Петербурге 25 июня 1912 года. Эта конвенция уточняла российско-японскую демаркационную линию в Маньчжурии и Внутренней Монголии. Подобный документ рассматривался тогда как успешное продолжение предыдущих соглашений, закладывавших основу для российско-японского союза при соблюдении наших «специальных интересов».
В Европе серьезное значение имело расширение союзных обязательств России и Франции, подписавших при участии С.Д. Сазонова военно-морскую конвенцию.
А вот результаты визита русского министра в Англию в сентябре 1912 года оказались неоднозначными. Он получил твердое обещание короля Георга V и британского министра иностранных дел сэра Эдварда Грея, что в случае «большой европейской войны» британская сторона сделает все возможное, чтобы нанести удар по германскому военно-морскому флоту. Однако при этом Эдвард Грей уточнил, что Лондон вступит в войну только в том случае, если в роли агрессора окажется именно Германия.
Считается, что на внешнюю и внутреннюю политику императора Николая II существенное влияние оказывал Г.Е. Распутин. С.Д. Сазонов да и другие члены правительства, много лет работавшие рядом с императором, конечно же, хорошо знали, что тот принимает решения самостоятельно. В частности, в июле 1914 года, когда Россия неумолимо начала сползать к всеобщей войне, Николай II согласился с С.Д. Сазоновым и объявил о всеобщей мобилизации, хотя, как хорошо известно, Г.Е. Распутин был горячим противником войны и даже написал императору записку, в которой умолял его не начинать мобилизации.
С.Д. Сазонов позже так вспоминал о своем разговоре с императором накануне объявления мобилизации в стране:
