Поэтому Волок с прилегающими землями при выделении Тверского и Угличского княжеств из состава Ярославского остался в составе Ярославского княжества в виде западного осколка.
Также обратите внимание, что к Ярославскому княжеству отнесены земли к северу от Кубенского озера, а к Ростовскому княжеству — земли по реке Сухоне. (Как эти княжества завладели данными землями, истории не известно). И наконец, Вологда с прилегающей территорией отнесена к совместному владению Новгорода и Владимирского княжества. А все севернее них — отнесено к владениям Великого Новгорода.
По альтернативной версии, Новгород — это Ярославль, следовательно, все северные земли и должны были принадлежать Ярославлю, а не Новгороду-Ильменскому.
Перенеся историю Ярославля=Новгорода на Новгород-Ильменский, историки были вынуждены считать и Волок и Вологду владениями Новгорода-Ильменского, так как в исторических источниках были ссылки на принадлежность этих земель Новгороду. Но мы-то теперь знаем, что речь шла о Ярославле.
По альтернативной версии, признавая Великим Новгородом Ярославль, получим, что московский князь захватил у Ярославля Волок-Ламский, Бежецкий Верх, Вологду и мологский Торжок (а не Новый Торг). Могли ли все эти города относиться к Ярославскому княжеству с географической точки зрения? БЕЗ СОМНЕНИЯ! Волок-Ламский — западный осколок Ярославского княжества, сохранившийся у него после выхода из его состава Твери и Углича. Бежецкий Верх — такой же осколок на северо-западе. Земли к СЕВЕРУ от Вологды традиционной историей признаются ярославскими! Молога тоже всегда считалась частью Ярославского княжества.
О размахе Моложской ярмарки свидетельствует сам Карамзин. «Тишина Иоаннова княжения способствовала обогащению России северной. Новгород, союзник Ганзы, отправлял в Москву и в другие области работу немецких фабрик. Восток, Греция, Италия присылали нам свои товары… Открылись новые способы мены, новые торжища в России: так, в Ярославской области, на устье Мологи, где существовал Холопий городок, съезжались купцы немецкие, греческие, итальянские, персидские, и казна в течение летних месяцев собирала множество пошлинного серебра, как уверяет один писатель XVII века: бесчисленные суда покрывали Волгу, а шатры прекрасный, необозримый луг моложский, и народ веселился в семидесяти питейных домах. Сия ярмарка слыла первою в России до самого XVI столетия».
Сразу же возникает вопрос: а почему главная русская ярмарка оказалась в столь глухом для ТВ месте? Были же и Новгород, и Торжок (Новый Торг), и множество городов Московского, Владимирского, Нижегородского и других княжеств, расположенных в географически прекрасных для торговли местах. Вот и думайте. Конечно, неплохо было бы археологам покопаться в том месте, да нет его уже. Сейчас там Рыбинское водохранилище, созданное накануне войны. Как говорится, концы в воду.
Карамзин ссылается при изучении этого вопроса на писателя XVII века дьякона Тимофея Каменевич-Рвовского. Может быть, он поведает нам более интересные факты про Моложскую ярмарку? «На устии славныя Мологи реки ДРЕВЛЕ были торги великие, даже и до дний грознаго господаря Василия Васильевича Темнаго, усмирившаго русскую землю всю от разбоев правдою скиптродержавства своего, И ВО ВРЕМЯ ЕГО, прежде Шемякина суда, бывшего на него государя».
Карамзин интерпретировал слова дьякона, определив начало существования ярмарки временами Ивана Калиты, дав ей всего сто лет срока до дней «Шемякина суда». Но разве дьякон Тимофей называл такую дату? Наоборот, из его слов следует, что торги на Мологе существовали с незапамятных времен. Почему же так поступил Карамзин? Дело в том, что из той версии истории, которой он придерживался и которую развивал, Моложская ярмарка вообще не имела права на существование, как я уже отмечал выше, — из-за ее неудачного для ТВ географического положения. Но раз о ней пишут, то надо бы «пристроить» ее в удобное для ТВ время. Однозначно, что при Батыевом нашествии и сразу после него ее быть не должно. Почему? Монголы сожгли и опустошили Русь, неоднократно совершая на нее набеги. И только при Калите началась на Руси более-менее сносная жизнь. Вот так и положил Карамзин начало Моложской ярмарки во времена Ивана Калиты.
