Румбы фантастики. 1988 год. Том II - страница 42

Хладнокровия не потерял один председатель. С постели он скомандовал мужику:

— Петрович! Воды принеси и побрызгай ей в лицо!

Петрович метнулся в коридор. Егор, вглядываясь в «рыло» пришельца, думал: «Пусть теперь мне только скажут, что разумные существа во всей Вселенной должны походить на человека!»

Вода подействовала. Жена председателя открыла глаза, потом села. Вспомнив же, что произошло, она, не вставая, стала пятиться к стене, стараясь не смотреть на «монаха».

Егор отобрал у Петровича кружку с водой и повторил процедуру приведения в себя с пришельцем. Брызги воды подействовали на инопланетянина так же, как и на жену председателя. В круглых глазах появилось осмысленное выражение. Пришелец обвел комнату взглядом, попытался вскочить, но со стоном рухнул на пол. Сознание в этот раз он не потерял. Полежав какое-то время, «монах» попросил:

— Помогите сесть. Так мне будет легче разговаривать.

Егор кивнул Петровичу: «Давай!» На Петровича, мужчину, по всему видно, опытного и ко всему привычному, внешний вид пришельца никакого шокирующего воздействия не оказал. Совершенно спокойно он помог «монаху» приподняться и прислониться к ножке стола. Егор вспомнил об оружии, достал из кармана стреляющую машинку, надеясь, что в случае надобности как-нибудь сумеет из нее выпалить.

Пришелец, увидев оружие, сказал:

— Уберите. В нем нет нужды. К тому же это только парализатор с кратковременным периодом воздействия.

Странно было видеть, как он произносит русские слова. Лицо его, лишенное мимики, оставалось неподвижным. Голос был бесстрастным, но Егор мог поклясться, что в нем слышалась ирония.

С кровати подал голос председатель:

— Так что, нога у меня не навсегда покалеченная?

— Нет, — ответил пришелец. — Действие заряда рассчитано максимум на час.

— То-то я чувствую, что она ныть начинает.

Егор все же парализатор не убрал, решив, что хватит и часа, если что.

— Ну, поговорим начистоту? — спросил он «монаха».

— Мне больше ничего не остается, — просто сказал тот. — И хотя это строжайше запрещено, я думаю, обстоятельства складываются так, что придется рассказать вам всю правду.

— Вот-вот, — сказал председатель. — Давно пора.

— Но сначала, — продолжал пришелец, — я хотел бы, чтобы вы кое-что посмотрели. У вас есть видеоаппарат?

— Это телевизор, что ли? — спросил председатель.

— Да, — подтвердил пришелец. Он покопался в глубине плаща и достал маленькую коробочку черного цвета. Егор нервно повел стволом парализатора.

— Ну-ну, — сказал пришелец, — не делайте глупостей. Нажмете еще случайно. Тогда я ничего не смогу объяснить. Подключите этот аппарат к антенне вашего телевизора.

Егор взглядом показал Петровичу: «Присмотри за ним!», — взял кубик и направился к стоявшему на тумбочке «Рекорду», кокетливо прикрытому кружевной салфеткой. На боковой грани кубика имелся выступ, который в точности подошел к антенному гнезду телевизора.

— Подсоединил, — сказал Егор. — Что дальше?

— Включайте.

На экране сквозь туман проступили очертания огромного шара. «Земля», — подумал Егор, но тут же понял, что ошибается. Очертания материков были совершенно иными.

— Жаль, что изображение черно-белое. В цвете это впечатляет сильнее. У вас примитивная техника, — сказал пришелец.

— Есть и цветные телевизоры, — оскорбился на кровати председатель.

Некоторое время картинка не менялась. Планета спокойно плыла в космосе. По ее поверхности скользили облака, но в разрывах между ними ничего особенного видно не было: горы, реки, моря.

В левом углу экрана появилось несколько светлых точек. Они росли, количество их увеличивалось, и вот уже стало видно, что это огромная армада космических кораблей приближается к планете. Преобладали «летающие тарелки», но были и шары, и пирамиды, и вообще какие-то немыслимые конструкции.

Не задерживаясь, армада устремилась поверхности планеты, плавно ныряя в ее атмосферу.

Картинка сменилась. Теперь снимали с земли. Прекрасный город раскинулся на берегу залива. Высокие белые здания среди густых парков. Город несколько напоминал Рио-де-Жанейро. Только растительности было побольше и над городом не стояла, раскинув руки, гигантская статуя Христа.