– Вот и займись обоими, – внимательно выслушав юношу, приказал Феликс. – А я пока половлю рыбку покрупнее.
Получив вполне конкретное задание, Юний не стал засиживаться в лавке и для начала направился на виа Тибуртина – представиться знакомым Юлии и еще раз попытаться расспросить сторожа. А если не выйдет, то с помощью стражников можно притащить его в располагающее к откровенному разговору место – Феликс обмолвился, что за этим дело не станет. Все это было легко исполнить, явно легче, нежели без приглашения прийти в дом Кассии, – так было не принято. Тем более что Юний-то был всего-навсего вольноотпущенником, а не каким-нибудь нобилем из старинной патрицианской семьи, которого почли бы за честь принять в любом доме.
Дом на Тибуртинской улице оказался пуст! Нет, ворота стояли, как и положено, запертыми, только вот никакого сторожа в доме не нашлось. Вообще никого не было. Юноша прошелся по пустым комнатам, слыша, как в стенах гулко отдается эхо, и в задумчивости уселся на ложе. Этот путь привел расследование в тупик, теперь осталась лишь надежда на Кассию, но как до нее добраться? Просто так прийти в дом – не пустят слуги. Впрочем, красавица как-то намекала, что вовсе не прочь видеть Рысь в качестве любовника. И даже не намекала, а сказала прямо. Тогда в чем же дело? Пойти и… Нет, не все так просто – для начала хорошо бы узнать, дома ли отец девушки, старый Кассий Лонгин? Уж он-то, понятно, Юния и на порог не пустит. А вот ежели старикана дома нет…
Старикан оказался дома, о чем юноша узнал от привратника. Жаль, жаль… Покачав головой, Юний зашел в таверну, располагавшуюся на первом этаже дома. Заказав оцеллу с вином, уселся за дальний столик и принялся ждать, пока испекут лепешку. Народу в таверне было немного, в основном жившие неподалеку торговцы, да иногда сверху заглядывали домашние рабы Кассия, просто так, без всякого конкретного дела – слуг в богатых домах обычно бывало такое множество, что многие из них откровенно бездельничали.
Юний подошел к плите, посмотрел, как готовится оцелла, вдохнул горячий воздух, пропитанный вкусным запахом оливок и жареного лука, прислушался. Слуги болтали о порядках в доме, не стесняясь, обсуждали и хозяина, и его молодую, но распутную дочь, не считавшую зазорным делить ложе с первым попавшимся.
– Да уж эти женщины, – вмешался в разговор Рысь. – Никогда не знаешь, что они и хотят? То ли богатого мужа, то ли молодого любовника?
– И того и другого! – захохотал один из слуг – томный юноша с ножницами у пояса, видимо, раб-парикмахер.
Так, словно за слово, обсудили погоду, хозяев, последние утвержденные сенатом законы, в основном касающиеся ветеранов, земельные участки которым теперь выделялись лишь в самых отдаленных концах империи, где-нибудь в Британии или в колонии Агриппина. Ветеранов (да и просто легионеров) среди собравшихся не нашлось, а потому и тема оказалась неинтересной. Угостив парикмахера вином, Юний осторожно поинтересовался, как живется в доме Кассия вольноотпущенникам.
– Да кому как, – пожал плечами парень. – Кто в рабстве с хозяином общий язык находил, тот, и получив свободу, не обделен его милостями. Взять хоть Сильвестра, который и раньше, рабом, был секретарем хозяина и вот теперь, выкупившись на волю, им же и остался.
– Так-так-так, – заинтересовался Юний. – Не тот ли это Сильвестр, которого я когда-то знал? Такой плосколицый, губастый. Вот бы с ним перекинуться парой словечек!
– Ну да, это он и есть, – кивнул раб. – Только поговорить с ним тебе не удастся – вчера еще уехал на виллу, распоряжаться.
– А где у вашего хозяина вилла?
– На юге, в Лукании. Есть там такой городок – Элея, так вилла там совсем рядом.
– Далеко от Рима?
– Да порядочно, пожалуй, дня три ехать.
– Ты пей, пей. – Юний добавил вина. – А что, у вашего хозяина вилика нет, что ли? Секретаря отправил.
– Видишь ли, еще совсем недавно Сильвестр и не собирался никуда уезжать, а тут вдруг, ни с того ни с сего, надумал.
– Так, наверное, хозяин приказал?
– Ага, как же! Слыхал я, как Сильвестр его упрашивал, чтоб отправил: дескать, вилик – человек ненадежный, глаз да глаз нужен.
