Где он сейчас, откуда смотрит на нее? Руки покрылись мурашками, ей казалось, что ее видно, как на ладони, но она заставила себя остаться у окна и оглядеть темные соседние дома и свой задний двор, который в последнее время стал внушать ей страх.
– То, что вы непрерывно на меня таращились, мне вовсе не льстило.
– Ой, брось, Ренни, думаю, ты лжешь. Просто не хочешь признаться. Пока.
– Слушайте меня, мистер Лозадо, и слушайте внимательно, – зло сказала она. – Мне было неприятно, что вы на меня смотрели. Мне противны ваши телефонные звонки. Я не хочу больше вас слушать. И если я замечу, что вы за мной следите, вы об этом пожалеете.
– Ренни, Ренни, а где же твоя благодарность? Она с трудом проглотила комок в горле.
– Благодарность? За что?
– За розы, разумеется, – произнес он после многозначительной паузы.
– Мне они не нужны.
– Неужели ты думаешь, что я могу остаться в долгу? Особенно в долгу перед тобой?
– Я не оказывала вам никакой услуги.
– Ну, я думаю иначе. Я знаю больше, чем ты думаешь. Я много чего о тебе знаю.
Она невольно замолчала. Как много он знает? Хотя она и понимала, что подыгрывает ему, но все же не удержалась и спросила:
– Например?
– Я знаю, что ты любишь цветочные ароматы. Что у тебя в сумке всегда есть салфетки. Что ты кладешь правую ногу на левую. Я знаю, что твои соски очень чувствительны к кондиционерам.
Ренни швырнула радиотелефон через всю комнату.
Закрыв лицо руками, она принялась ходить по спальне, глубоко дыша ртом и стараясь сдержать тошноту.
Она не может допустить, чтобы этот маньяк продолжал ее терроризировать. Он явно считает, что влюблен в нее, и настолько самонадеян, что верит в ее ответные чувства. Он не просто убийца, он еще и маньяк.
В медицинской школе она прошла достаточный курс психологии, чтобы понять, что это самый опасный тип преступника. Он считает себя неуязвимым и потому способен на все.
Ужасно неприятно иметь дело с полицией, но дальше так продолжаться не может. Она обязана все рассказать.
Ренни взяла трубку, но прежде чем успела набрать 911, телефон зазвонил. Она замерла, но, узнав знакомый номер, глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и ответила после третьего звонка.
– Привет, доктор Ньютон, это доктор Диаборн из приемного. Тут у нас жертва автокатастрофы. Мужчина. Немного за тридцать. Мы сейчас сканируем мозг, чтобы выяснить, насколько он поврежден. В желудке полно крови.
– Сейчас приеду. – Прежде чем повесить трубку, она вспомнила:
– Доктор Диаборн?
– Да?
– Мой код, пожалуйста.
– Что?
После убийства доктора Хоуэлла, которого выманили из дома сообщением о катастрофе, которой не было, были введены особые меры предосторожности.
– Мой код…
– А, да, конечно. Семнадцать.
– Буду через десять минут.
Вик едва успел опустить ногу на кафельный пол ванной комнаты, как раздался стук в дверь его номера. «Черт!» Он вылез из душа, схватил полотенце и обернул его вокруг бедер, надеясь добраться до двери раньше, чем горничная откроет ее своим ключом.
Она как будто знала, что он работает в ночную смену, и подгадывала свои визиты как раз к его возвращению, когда ему хотелось только принять душ и завалиться спать. Ему иногда даже казалось, что она его караулит. Надо будет как-нибудь устроить, чтобы она застала его с голой задницей. Может быть, это научит ее не приходить не вовремя.
– Возвращайтесь позже, – крикнул он ей, пробегая через комнату.
– Дело неотложное.
Вик открыл дверь и увидел Орена с белым пакетом в руке и крафтовым конвертом под мышкой. Он был мрачен, как бульдог.
– Ты что? Геморрой разыгрался?
Орен сунул ему пакет и вошел в комнату.
– Булочки будешь?
– Хрустящие, с кремом?
– Твои любимые. – Кто-то постучал, Орен обернулся. На пороге стояла пунктуальная горничная с тележкой. – Уходите, – буркнул он и захлопнул дверь.
– Эй, тут ведь я живу, забыл? – возмутился Вик.
– Ты же говорил, она тебе надоела.
– Зато теперь она может вообще весь день не прийти.
– Тоже мне чистюля нашелся.
– Господи, чего это ты в таком дурном настроении? Выкладывай. – Он указал Орену на единственное кресло в номере. – Извини, что разбудил тебя прошлой ночью. Ты велел звонить, если что-то произойдет, вот я и позвонил. Когда я увидел, что Ренни Ньютон выезжает из гаража, я не знал, что ее вызвали в больницу. Мой звонок чему-то помешал? Вы с Грейс танцевали горизонтальное танго? Она вставила в вибратор свежие батареи? Или Грейс была не в настроении? В чем дело?
