Копии, реплики, украденные варианты – их можно было называть как угодно, но все они выглядели вполне убедительно. Например, в одной из витрин «Супруга П.» стояла в том самом «счастливом» красном двубортном пальто «от Живанши», которое было ей сшито для предвыборной кампании, – Кейт все еще не верилось, что Мэгги смогла отказаться даже от этого пальто и вернуть его ей. В другой витрине «Супруга П.» красовалась в бежевом платье из шерстяного крепа «от Кассини», сшитом для церемонии инаугурации, а чуть дальше – в шерстяном платье «для дневных мероприятий» из упрямого красного букле (модель Кристиана Диора, воссозданная в «Chez Ninon»), которое было настолько сложным в работе, что Кейт чуть с ума не сошла.
– Это же мое платье! – сказала Кейт какой-то даме, стоявшей с ней рядом.
– А я себе купила вон то красное пальто, – откликнулась та. – Ну, двубортное.
Кейт хотела пояснить, но поняла, что женщина ей попросту не поверит. А если и поверит, то получится, что она, Кейт, хвастается тем, что шьет для самой супруги Президента. Хватит с нее и того хвастовства, которое она недавно позволила себе в пабе, когда впервые пришла туда с Патриком!
Перед каждой витриной стояла небольшая толпа самых разных женщин, но вид у всех был мечтательный. Некоторые держали в руках увесистые пакеты. Некоторые были с детьми. А иные просто так, кружа по городу, задержались у витрин. Немало насчитывалось и жительниц центральной части города – в модной одежде, но с тощим кошельком. Попадались, разумеется, и туристы в удобной обуви на плоской подошве и с фотоаппаратами на шее. Внимание Кейт привлекли японки – представительницы как минимум трех поколений; все они указывали на манекены пальцами и хихикали. В общем, все выглядело именно так, как и говорил Шуинн: все эти женщины пребывали во власти чар Первой леди Америки.
– Хорошенькая шляпка, – сказала одна из них, обращаясь к Кейт. – Из «Орбаха»?
Женщина говорила с испанским акцентом. У нее была очень смуглая кожа и каштановые волосы. А Кейт к этому времени совершенно позабыла о том, что на голове у нее по-прежнему красуется розовая шляпа-коробочка.
– Да, из «Орбаха», – сказала она, и женщина немедленно ринулась в магазин искать такую шляпку. Еще несколько человек последовали ее примеру.
Кейт посмотрела на свое отражение в витрине. Шляпка и впрямь была очень хорошенькая. Она, правда, совершенно не подходила к ее светло-фиолетовой твидовой юбке, но в целом все выглядело не так уж плохо. Кейт видела, что у нее за спиной, на той стороне улицы, туристы собираются группой, чтобы пойти на экскурсию в Эмпайр-стейт-билдинг. Обычно дневная экскурсия начиналась в два часа. Значит, обеденный перерыв давно кончился. Кейт пора было возвращаться в «Chez Ninon».
Кейт так и не придумала, как ей объяснить Хозяйкам свое поведение, но ей хотелось посмотреть еще одну, последнюю витрину, перед которой собралась самая настоящая толпа. Там была представлена одежда для официальных приемов и торжественных случаев. Главное украшение любого гардероба, как сказал бы мистер Чарльз. Кейт пробилась сквозь толпу и подошла ближе. Манекен, изображавший Супругу П., был наряжен в изящное платье из розового шелка, расшитое блестками. Это был тот нежный розовый оттенок, который встречается на внутренней стороне морских раковин. Платье было «полуприталенное», то есть сидело довольно свободно и не облегало фигуру; талия обозначена скромным бантом. Вырез был тоже скромным, «под горлышко». Это было то самое платье-рубашка, которое Супруга П., по сути дела, сама придумала и сделала знаменитым, поскольку постоянно носила такие платья. Такой стиль был чрезвычайно прост, но обладал внутренней элегантностью. Данное розовое платье было «копией Диора», переработанной мистером Кассини, с которой затем была сделана еще одна копия – уже Орбахом. И все же, несмотря на все эти переделки, платье обладало именно тем, что всегда сообщал созданной им одежде Кассини: знаменитым голливудским гламуром, тайной магией киноэкрана, но в то же время воспринималось как нечто очень простое и красивое. И самое главное – это было совершенно американское платье.
