Она не представляла, как ей вести себя с Лоуренсом. После того, что произошло между ними в ту ночь, после всех пересудов она вообще боялась заговорить с ним или дахе взглянуть на него. Что если дикая, животная чувственность, которую она испытала при его поцелуе, написана у нее на лице всякий раз, когда она смотрит на него? Если каждый может догадаться, что было между ними, только взглянув на них вместе? Вдруг он замечает, как она меняется в его присутствии? Милли чувствовала себя неуютно и неуверенно и, как всегда в таком состоянии, была раздражительна и резка.
— Какая из этих милых коробочек ваша? — невозмутимо спросил Джонатан, имея в виду те коробки, которые они несли.
Милли, забыв о смущении, ошеломленно взглянула на него. Он что, шутит?
— Никакая, естественно.
— Вы хотите сказать, что втянули стольких девушек в это мероприятие, в то время как сами не внесли свою лепту? — Он насмешливо покачал головой. — Ай-ай-ай, мисс Хэйз, нехорошо!
Она решила, что он дурачит ее. Любому было ясно, что старая дева, выставляющая на аукцион свою коробочку с лакомствами, делает из себя посмешище. Она холодно произнесла:
— Вряд ли это разумно, мистер Лоуренс. В празднике принимают участие совсем юные девочки. Боюсь, что мой праздник давно позади.
Подойдя к сцене, Милли оставила свою ношу и собралась идти за остальным. Глаза наполнились слезами, но она, сердито поморгав, прогнала их. Она не позволит Джонатану Лоуренсу оскорблять ее чувства.
— Мисс Хэйз! — услышала она его голос позади, но, не останавливаясь, решительно шла вперед. — Мисс Хэйз, подождите!
Для того чтобы расставить все коробки, которые нес Джонатан, потребовалось немало времени. Но он догнал ее и взял за локоть, останавливая. Милли круто повернулась. — Прошу прощения!
Она бросила сверкающий взгляд на его ладонь, сжавшую ее руку. Он сразу отпустил ее.
— Миллисент, извините, пожалуйста. Я обидел вас? Честное слово, я не хотел.
Его голос казался искренним. Милли посмотрела ему в лицо. Его брови были озабоченно нахмурены, а золотисто-карие глаза были чистыми и непонимающими. Он увидел, что она колеблется, и настойчиво продолжал:
— Пожалуйста, скажите, что я сказал или сделал не так? Я не хотел вас расстраивать. Я просто пытался завести разговор. Почему вы так побежали?
— Ох, не будьте таким бестолковым! — сердито проговорила Милли. — Я бы желала закрыть эту тему, а не пускаться в досадные объяснения.
— Лучше я узнаю нечто досадное и неприятное, чем буду находиться в неведении. Итак, не будете ли вы так добры объяснить, почему так рассердились?
— Я не рассердилась. Мне просто стало больно, — сказала Милли.
— Больно? Но почему? Я не понимаю! Что я сказал?
— Вы пошутили насчет сегодняшнего праздника и моего в нем участия, хотя каждый знает, что я уже далеко не в том возрасте, когда… Я не люблю, когда надо мной смеются, — резко закончила она и, отвернувшись от него, пошла дальше.
Он снова схватил ее за руку:
— Минуточку. Вы слишком быстры. Уверяю вас, я не насмехался над вами. Просто решил, что вы тоже принимаете участие. Почему бы нет?
— Мистер Лоуренс, в самом деле! — Щеки Миллисент покраснели. — Это благотворительная акция, правильно, но кроме того, это еще и способ подобрать себе пару. Это возможность для мужчин выбрать себе девушку, как… как предмет симпатии. И это для незамужних девушек, а не для старых дев.
— Так вы относите себя к ним?
— Конечно. К кому же еще я могу себя отнести? Джонатан как-то странно взглянул на нее.
— Я… я не знаю. Очевидно, мне никогда это не приходило в голову.
Миллисент насмешливо взглянула на него:
— А не вы ли сами говорили мне, что я — одна на них?
Губы Джонатана растянулись в улыбке.
— Нет, для такой женщины вы слишком здравомыслящи. И к. тому же я никогда не называл вас «старой» или «незамужней». — Он моргнул. — По-моему, вы вполне подойдете мужу, которому не помешают несколько шипов среди его роз.
Сердце Миллисент забилось сильнее. Что это? Джонатан Лоуренс флиртует с ней? Нет! Это абсурд. Она не занималась этим уже несколько лет. Даже то, что он поцеловал ее в ту ночь, не означало его интереса к ней, разве что в самом примитивном смысле. Она ни на секунду не представляла, что он может позволить себе заигрывать, флиртовать, ухаживать за ней на людях. Неважно, что он сказал, но все ведь знают, что она уже не первой молодости. Все ли? Но Джонатан не имел в виду, что она привлекательная или что она ему интересна. Или имел?
