Потребовалось совсем немного времени, чтобы выяснить, кто стоит у реальных рычагов власти, скрываясь за спинами президента и правительства. С помощью сложнейших приемов заговорщикам удалось сделать своими союзниками большую часть людей, у которых кодекс личной чести не пользовался особой популярностью. Фанатики-игроки, одурманенные наркотиком тайной власти, не боялись кровопролитий, военных действий, террористических акций. Россия была для них лишь огромной картой, снабженной сложнейшей системой различных данных - от численности населения отдельных зон до подробного социально-демографического портрета разных общественных слоев с учетом психофизических, экономических, творческих характеристик. Одним из главных показателей в этой структуре данных был "индекс выживаемости", определяющий, насколько целесообразно сохранение данного человеческого вида в различных социальных условиях. Арчил и Эд обогатили "мозговой центр" своих служб данными о российских "теневиках" и заручились поддержкой многих мощных фигур.
Но порой на пути стремительно идущих к цели партнеров возникали неожиданные препятствия: методы "покупки" или подчинения необходимого лица не срабатывали. И тогда затевалась захватывающая игра - настоящая большая охота. Травля быка и Зайца началась в сентябре. А после беседы в пентхаузе была сформулирована главная цель затеянной операции: "Они приползут к нам на животе или сожрут друг друга".
Глава 14
Затевать ремонт квартиры в конце сентября не очень разумно. Но разве может идти речь о разуме при диагнозе маниакально-депрессивного психоза? Диагноз поставила себе я сама и, вероятно, не слишком ошиблась.
Вначале я ещё надеялась, что переживаю последствия стресса, полученного в турецком плену. Жуткие картины случившегося преследовали меня во сне и наяву, оттесняя благополучную реальность московской жизни. Десятки раз я проходила через насилие старика и отдавалась парню. вспоминая все новые и новые детали, мельчайшие подробности, сливавшиеся в сплошной отталкивающе-соблазнительный кошмар.
Все попытки выстроить стену между прошлым и настоящим оказывались тщетными: мои мысли притягивались к стамбульской ночи с маниакальной настойчивостью убийцы, стремящегося вернуться на место преступления.
Случившееся не просто потрясло, оскорбило меня - оно перевернуло мои представления о себе. Теперь, после эпизода с деревенским мальчишкой, моя прошлая чувственная жизнь выглядела весьма бедно. Мне стало казаться, что только от женской закомплексованности и холодности я не только не помышляла об изменах мужу, но никогда не испытывала тяги к другим мужчинам.
Тон легкого флирта, который я поддерживала в общении с коллегами и друзьями, означал лишь одно - человек мне симпатичен и я отдаю должное не только его дружеским и профессиональным качествам, но и принадлежности к сильному полу.
Уверенность в полноте семейной жизни, дающей удовлетворение физической и духовной близости с мужем, заботы материнства, а также увлеченность своей профессией ограждали меня от потребности искать радости на стороне. И даже задумываться о том, что в интимной жизни возможны более сильные ощущения, кроме привычной любви на супружеском ложе.
Потребность в эмоциональной встряске, очевидно, зрела подспудно. Об этом я догадалась, встретившись на теплоходе с Аркадием. И честно призналась себе, что отправилась в круиз с надеждой на эту встречу, подстегиваемая то ли любопытством, то ли потребностью одержать победу и доиграть в свою пользу начатый много лет назад лирический сюжет.
Тайцеву без особых усилий удалось расшатать незыблемые основы моей супружеской добродетели. Я готова была отдаться ему и только случайность помешала осуществить это намерение. Я попала в плен, одержимая любовной горячкой, с томлением в крови, пробужденным Аркадием, но его место занял другой. Опять другой. И этому другому предстояло стать палачом моего душевного покоя, моим греховным и сладким наваждением.
Подвергнув себя беспристрастному психоанализу, я поняла, что серьезно больна и наметила этапы лечения. Я знала, что должна сделать прежде всего подробно и безжалостно рассказать все Сергею. Освободиться, изрыгнуть скверну, очищая мысли и тело от гнездящейся в них отравы. Но выбрала менее болезненный путь.
