- Да, я хочу, чтобы ты разозлилась на меня и отказалась лезть в дело Юры Казанова. Это опасно, поверь мне.
- А я назло буду подставлять свою грудь под пули. Все равно она никому не нужна. - Нервно пошутила я и предоставила Юлу для ночевки раскладное кресло в кабинете сталинского ученого.
- Ну, нет. Боюсь заразиться бациллой верноподданнического маразма. Ложись, а я постерегу дом. Ведь у тебя нет собаки, а у меня, по крайней мере, собачья кличка.
Глава 35
На следующий день, послав Аську в магазин, мы уговорили Юру поработать "подсадкой". Тщательно продуманный план вступил в действие с Пятницы.
Отправив дочку к бабушке, он сообщил знакомым, что намерен порыбачить и провести уик-энд в своей избушке на Оке. На автоответчик он записал информацию о своем отъезде и оставил телефон друга на тот случай, если понадобится его экстренно разыскать. Сердечный приступ жены врачам удалось снять и в середине следующей недели её обещали выписать из больницы.
Три года назад Юра приобрел брошенный сруб в разбежавшейся деревеньке на берегу реки. С тех пор туда не наведывался, давая ключи приятелям-рыбакам.
В соответствии с разработанным планом мы должны были следить за Казановым на расстоянии. Юлу пришлось занять у кого-то потрепанного "Жигуленка", из которого нам предстояло вести наблюдение. Я сказала Сергею, что пару дней посижу с приболевшей матерью и прямо от неё поеду на дачу продолжать там строительство. Не знаю, поверил ли Сергей. С тех пор, как я призналась ему о связи с юлом, мы заключили негласный договор - никто никому не задавал лишних вопросов и принимал решение другого как должное.
Не уехав из России, вопреки совету мужа, я окончательно установила между нами "китайскую стену". "Давно следовалао заняться дачей", - одобрил беспрекословно мои действия Сергей. Ничего не спросил он и на этот раз, хотя обоим нам было ясно, что отговорка с болезнью матери слишком наивна.
Но мне было необходимо принять участие в детективной акции по охране Юрия Казанова. Ведь именно от того, что предстояло нам узнать в эти дни, зависела разгадка всех проклятых вопросов.
Словно дети, игравшие в детектив, мы с Юлом одели темные очки, серенькие курточки и всячески старались не привлекать к себе внимание. Это настолько увлекло нас, что истинная цель поездки на время отошла на второй план.
Красная "десятка" Казанова победно мчалась по Рижскому шоссе, мелькая в потоке автомобилей, подобно плащу тореадора. В роли разъяренного быка выступал наш далеко не резвый "Жигуленок". Больше желающих поохотиться за Юрой, к счастью, не оказалось. Преодолев жуткие проселочные дороги, на которых в клубах серой пыли кроме красной "десятки" и загаженных коров не было видно ни одного движущегося предмета, мы несколько огорчились. Похоже, нам предстояло провести пару дней в тщетных наблюдениях. Кроме бинокля и "пушки" у Юла имелась "удочка" - прибор прицельного подслушивания на расстоянии и фотоаппарат с "дальнобойным" объективом. С погодой нам повезло - и для рыбака, и для наблюдателя пасмурный дождливый день весьма благоприятен. Пригоден такой сумрачно-скользкий день и для поджидаемого нами бандита.
Место оказалось живописным - пять-шесть пустых срубов на крутом берегу в зелени бесхозных, густо разросшихся садов. С высоты близлежащего холма, увенчанного березовой рощицей, мы наблюдали, как подъехал к своему владению Юра, открыл избу, выьтащил из багажника туристические причиндалы и огляделся, словно ища веселого просвета в сумрачном, полном взъерошенных туч небосклоне. Юл дал мне бинокль и, повернул окуляры, я увидела вспотевшее от напряжения круглощекое лицо в рамке жизнерадостных рыжик кудряшек. Положительно, карьера трагика Юрке не светила. Но в его голубых глазах, возникших так близко, что мне захотелось отодвинуться, застыл настоящий страх.
День только начинался и меня чрезвычайно радовал тот факт, что провести его нам придется вместе. Какое мучительное удовольствие находиться наедине с тем, кого должна забыть, но не можешь отказаться от желания увлечь и соблазнить.
Дня три назад Юл перестал бриться и русая щетина на его щеках и подбородке придавала его облику небрежную мужественность. Вытянутый синий свитер и старые джинсы с лохматыми прорехами на коленях шли ему больше, чем парадный смокинг. Вот он стоит у березы, широко расставив длинные ноги в походных ботинках и прицелив бинокль к жилищу Юры. Я смотрю на светлые пряди, падающие на спину, на узкие бедра, покачивающиеся от нетерпения, и думаю о том, что Лара просчиталась, подбросив свой амулет: я не намерена уступать ей этого парня.
