Что могло понадобиться могущественному чародею в последнем притоне Адраки? Собор пожелает знать ответ, поэтому, борясь с брезгливостью и тошнотой, накатывающей на меня в Захолустье, я тенью следовал за моим объектом.
Мы двигались по узким улицам. Кзар шагах в тридцати впереди, я за ним. Путь освещал Ледяной Диск, замораживавший все на что падали его волшебные лучи. Под ногами чмокала подмороженная жижа, в воздухе витала удушающая вонь помоев. Справа дернулся какой-то проснувшийся бродяга и, качаясь, прошел мимо. Моя ладонь отпустила рукоятку сабли. Хвататься за оружие в Захолустье — давно выработанный условный рефлекс, пару раз спасший мне жизнь. Уж слишком много тут проходимцев, желающих лишить случайного встречного жизни ради пары эннарей. Нужно быть начеку.
Я скользнул взглядом по своему объекту — тот шел абсолютно спокойно, даже беспечно, уверенный в собственном могуществе, слишком самонадеянно… Поравнявшись с покосившейся дверью, он обернулся, внимательно осмотрел улицу, и, не стучась, вошел в кабак.
Как только ободранная дверь захлопнулась, я вынырнул из тени и понесся следом, так же как мой объект осмотрелся и, заметив, что никого рядом нет, вошел внутрь.
Ночная тишина сменилась звенящим гулом голосов. Из-под лестницы доносилась грустная мелодия — кто-то тихонько дринькал на балалайке. Большинство посетителей прятали свои лица под капюшонами, сидели за столами и пили эль. Среди не скрывавшихся я заметил у стойки владельца — сына Слепого. За длинным столом рядом с лестницей в компании пяти широкоплечих мужчин в черных плащах увидел знаменитого вора Кратиса, недавно выпущенного из городских казематов. Очевидно, разрывать отношения с Воровским Кланом тот не собирался. А вот у входа засела баба Мирка. Только никто не знает, что она баба, с таким лицом свою половую принадлежность скрывать немудрено. А между тем тетка эта держит недалеко от южной соборной башни бордель. И чего она тут в Захолустье вынюхивает? Больше знакомых лиц не обнаружил. Остальные посетители оказались заурядными пьяницами.
Моего прихода никто не заметил, только Эмиль младший скользнул взглядом, в то время как ему на ухо уже что-то тихонько шептал Кзар.
Все внимание недобрых глаз местной публики отнимал мой объект, выглядевший слишком эксцентрично в своем дорогом сюртуке и с изумрудным клинком. Вон какие выпученные глазища у Кратиса… Не следует дразнить бедняков…
Я рискнул выбрать стол чуть в стороне от хозяйской стойки, но поближе к колдуну, и тихонько сел на лавку, повернувшись боком. Эмиль, внимательно слушая Кзара, кивнул в мою сторону одной из большегрудых девиц, давая понять, что надобно обслужить нового клиента.
— … хорошо знающий север и все дороги, это срочно, поэтому я и пришел в это… э… заведение. Мне сказали, что ты знаешь людей для всякого дела, — донесся до меня ровный тенор колдуна.
Слышно плохо, пришлось напрячься. И тут тусклый свет загородила тучная женская фигура, скрыв от меня хозяина заведения и колдуна.
— Закуски? Брага? Поледовый эль? Деньги вперед! — громко заголосила баба, заглушая начало ответа Младшего Эмиля.
— … надежного? К какому сроку?..
Я поморщился под капюшоном. Из потайного кармана достал серебренную монету и накрыл ее ладонью.
— Эль, и быстро, — шепнул я, не поднимая головы. «Туча» быстро схватила грязными пальцами эннарий и ушла, а я вновь попытался поймать нить чужой беседы.
— … завтрашней ночи.
— Это невозможно, — медленно покачал головой Эмиль, бросая в мою сторону короткий взгляд. — Никто не пойдет на подобное. Два дня на уговоры, два на сборы… И то, если все пойдет как надо… Неет. Вряд ли.
Кзар поджал губы и чуть пододвинулся к трактирщику.
— Просто найди человека, я сам его уговорю.
Сын Слепого перестал посматривать на посетителей и, ухмыльнувшись, повернулся к колдуну. Он зашептал очень тихо.
— Тридцать монет за такую услугу. А я называю тебе место, где можно отыскивать нужного человечка. Скажу сразу, он годится тебе, но вот ты ему… едва ли он согласится на твое предложение, у него и так прекрасно идут дела… да и мало кто желает с ним иметь дела — северянин-провинциал… Неадекватный, вообще.
