Лер тем временем кричал всё громче и отчаянней, в воздухе пополз запах палёного. Толпа захохотала, словно в каком-то безумном исступлении.
Фесс ощутил заметный толчок Силы. Этлау, сейчас похожий отнюдь не на смиренного служителя Церкви, а на кровожадного ночного демона, стоял на телеге, широко раскинув руки и подняв лицо к небу. Так, наш доблестный отец-экзекутор что-то затеял… что?
Словно в ответ, со стороны погоста донеслось хриплое завывание. Фесс своим над человеческим слухом уловил, как скрипят когти, взрывающие землю, как из своих нор выбираются странные, составленные из костей и пол ус гнившей плоти существа, напоминающие собак с человеческими черепами – вот только челюсти у них совершенно нечеловеческие.
– Этлау! – яростно крикнул Фесс. – Они сейчас будут здесь!..
Экзекутор не обратил на него внимания. Сила вокруг него пришла в движение… знакомая, куда как знакомая Сила! Не веря собственным глазам, Фесс обернулся – так и есть, подручные отца-инквизитора растянули несчастную «прелюбодейку» на широкой, отполированной тёмной доске и, сорвав одежду, сейчас деловито стучали молотками. Гвозди проходили прямо сквозь плоть. Крики молодки на какое-то время заглушили даже вопли поджариваемого заживо Лера.
А костяные гончие уже мчались сюда во весь опор, почуяв вожделенную добычу. Фесс покрепче перехватил посох – в конце концов, теперь он имеет полное основание сказать, что всего лишь защищался.
Палач в сером склонился над женщиной, рука с зажатым в ней каким-то устрашающего вида инструментом опустилась, и пронзительный, срывающийся визг заставил Фесса поспешно зажать уши, чуть не уронив при этом собственный посох. Это невозможно было слушать. На это невозможно было смотреть. Да заслуживают ли жизни вообще все те, кто терпит такое?! Быть может, ожившие мертвецы творят благое дело, очищая землю от подобной людской плесени?
В этот миг из-за угла вылетели гончие, и Фесс инстинктивно вскинул посох на изготовку. Ну, твари, держитесь!..
Однако вместо того, чтобы ринуться на толпу, чудовища внезапно жалобно завыли, словно побитые псы. Остановившись, они принялись отчаянно тереть уродливые костяные морды, словно что-то запорошило им глаза. Разумеется, это была приведённая в ход Этлау Сила… Сила, которой он, маг от Мощи Спасителя, не мог, априори не мог пользоваться должным образом. Фесс застонал, поняв наконец, что делается. Глупец! Трижды глупец! На что он рассчитывает, этот святоша?! Ну да, кладбище успокоится… на три-четыре месяца. А потом из своих гнёзд вырвутся драконы… и что тогда?!
А тогда от Больших Комаров не останется ничего. Ни больших комаров, ни маленьких. Только пепелище, проклятое и людьми и духами, здесь вечно будут витать погибшие души, горько жалуясь на судьбу равнодушному, но не отказывающемуся слушать их небу…
Гончие медленно пятились. Толпа, захваченная святым экстазом, их, похоже, не замечала – все повалились на колени и затянули молитву. Этлау по-прежнему стоял на телеге, запрокинув голову, – его взятая у Тьмы Сила и впрямь теснила врага, заставляй его шаг за шагом отступать, – в то время как его подручные деловито пытали двух несчастных, избранных в жертву ради спасения деревни. Фесс понимал – стоит Леру и его возлюбленной умереть раньше срока, и невидимая защита лопнет, гончие бросятся вперёд, и тогда не спасётся даже сам Этлау… Интересно, понимает ли он хотя бы это?!
Похоже, не понимал. Он тратил Силу, как ребёнок, что тщится заполнить решето водой. Отдельные капли задерживаются в сите, но львиная доля просто льётся на землю. Ах, если б ему, Фессу, хоть толику этой даром растрачиваемой мощи!..
«А что, если?..» – мелькнула внезапная мысль.
Да, но помогать врагу? Ведь Этлау припишет этот успех себе! И двинется повторить его в следующей деревне, потом ещё в одной, и так без конца. Ты сам умножишь людские муки, Фесс, ты, пришедший защитить их от ужасов ночи! Ты презришь договор, обязывающий побеждённую некогда Тьму выступить на защиту малых сих от собственных Тьмы порождений?
Протяжно воя, гончие продолжали отступление. Вся площадь стояла на коленях, моляще простерев руки к Этлау, – он казался сейчас единственным спасителем.
