– Отличная идея, – согласилась Юнара.
Теперь обе сестры многозначительно смотрели на своего дядю.
– Ах, все понятно, – сказал Паймер. – Вы хотите, чтобы послом Хамилая в Ривальде стал я.
– Если ты не возражаешь, – ответила Лерена тоном, не допускающим возражений.
– Я всегда к вашим услугам, ваше величество, – любезно произнес Паймер. – Когда же мне следует отправиться в путь?
– Мы дадим Комитету Безопасности время укрепить свое положение, – ответила Лерена. – Пусть думают, что мы не представляем для них никакой опасности. Через несколько дней я отправлю к ним нашего чиновника: надо разжечь их аппетит и подготовить почву для тебя.
– Жду с нетерпением. Мне всегда было интересно узнать, мю представляет собой их столица, – сказал Паймер и осторожно взглянул на императрицу. – Полагаю, что вы хотите сказать мне что-то еще?..
– Разумеется, ваше высочество. Ведь это высокая дипломатия. Мы с Ривальдом давние соперники, смотрим друг на друга и примериваемся, как бы поудобнее вцепиться друг другу в горло. – Лерена тяжело вздохнула. – Только нам шестерым известно, что ты лишен магических способностей.
– Да, практически полностью лишен таковых, как любит напоминать ваша сестра…
Паймер и Юнара едва заметно кивнули друг другу.
– Я имею в виду вот что, – добавила Лерена. – Если кто-то и может установить связь с нашими кузенами в Ривальде, так это ты, милый дядя.
На мгновение воцарилась тишина. Паймер крепко задумался над словами императрицы.
– Вы хотите, чтобы я вошел с ними в контакт? – осторожно поинтересовался он.
– Комитет Безопасности вряд ли заподозрит тебя в подобном намерении.
– A что именно кроется за попыткой установить с ними связь?
– Нужно удостовериться, что с нашими кузенами все в порядке и им ничто не угрожает. Однако, и это еще более важно, необходимо убедиться, что мятежники не их используют в своих интересах.
– Если меня поймают…
– Тогда тебя скорее всего убьют. – Лерена внезапно подалась вперед и сжала Паймеру руку. – Право, мне очень жаль, дорогой дядя. Если бы я могла доверить это поручение кому-то другому, так бы и поступила. Но я должна убедиться, что Комитет Безопасности не вынуждает ривальдийских Кевлеренов использовать против нас магию. Под принуждением и постоянными угрозами. Кто знает, что может случиться, если они получат доступ к Сефиду?
Заботливость Лерены в данном случае даже растрогала Паймера.
Этим утром Кадберн проснулся еще до рассвета. После гибели Алвей Селфорд подобное происходило постоянно.
Избранный вышел на главную палубу «Англафа», приблизился к полубаку и замер рядом со своим господином. Мэддин стоял, устремив взгляд в темное море. На востоке горизонт озарился тонкой полоской золотого света. Нос корабля разрезал волны, и этот звук был подобен нескончаемому шепоту.
Склонив голову, принц держался одной рукой за бушприт.
– Прикасаясь к дереву, можно услышать ветер, – тихо сказал он Кадберну. – Оно дрожит, словно ему холодно, а когда ветер дует в нужном направлении, оно поет.
– Вы говорите как настоящий поэт, – сказал Кадберн. – Поющее дерево…
– Это важно, – серьезным тоном ответил Мэддин. – «Англаф» – живой. Это почти как… – Он поднял глаза, но было слишком темно, и Кадберн не смог разглядеть выражение его лица. – Хотя я отверг это имя, в душе я все-таки Кевлерен, а Кевлерены не верят в такие вещи.
Избранный не знал, что ответить. Ему хотелось утешить своего господина, но он был согласен с его словами. Сефид не оставлял места для предрассудков. Алвей мертва, и для нее не существует никакой потусторонней жизни.
Мэддин смущенно закашлялся.
– Капитан сказал мне, что мы доберемся до Каела за пять дней, если только ветер не переменится.
– Даже не верится. Наконец-то мы встретимся с остальными.
– Да.
– Они тяжело воспримут весть о гибели госпожи Алвей. В особенности Полома Мальвара, – произнес Кадберн. Принц ничего не ответил. – Когда ближние разделяют с тобой печаль, то на сердце становится значительно легче.
Мэддин горько рассмеялся и зашагал в сторону каюты.
– В это я тоже не верю, – бросил он через плечо.
Гос с подозрением посмотрел на карту, которую начертил Полома.
