Паймер сделал нетерпеливый жест.
– Дайте сюда.
Губернатор нехотя сняла нарукавник и протянула его герцогу. Тот быстро поднял парик и вытер нарукавником лоб.
– Здесь чертовски жарко. Я думал, что от морского бриза будет прохладнее.
– Это все из-за кораблей, ваше высочество, – сказал Кадберн. – Мачты встают стеной на пути ветров.
Паймер повернулся к Мэддину.
– А какой из этих кораблей ваш? Должен сказать, мне все они кажутся слишком маленькими.
Кадберн рассмеялся.
– «Англаф» – слишком большое судно, чтобы стоять здесь. Оно в гавани. Мы поплывем к нему на шлюпке.
– Понятно, – сказал Паймер.
– Шлюпка уже готова? – спросил Мэддин.
– Она ждет еще с ночи, – ответил Кадберн.
– Тогда отвези на корабль Алвей и все наши вещи. Я подожду, пока ты вернешься.
– Я уверена, что там достаточно места… – начала было губернатор.
– Я тотчас узнаю, – поспешно перебил ее Кадберн. Паймер с любопытством взглянул на Мэддина.
– Может, мы все вместе подождем в вашей карете, пока не вернется Кадберн? – предложил принц. – Одни, – многозначительно добавил он.
– А, ну да, – произнес Паймер, поняв намек. – Отличная идея. Конечно же, если губернатор не станет возражать.
Та поспешно извинилась и направилась в сторону почетного караула. Паймер и Мэддин сели в первую карету. Герцог жестом приказал Идальго подождать снаружи и принялся обмахиваться нарукавником губернатора.
– Ситуация в Омеральте… – начал было Мэддин.
– Это меня не касается, – перебил его Паймер. – Я сейчас нахожусь за пределами дворца.
– У тебя с собой фамильная цепь?
На лице герцога появилось удивление, но он достаточно быстро обрел самообладание.
– Конечно.
– Можно на нее посмотреть?
Паймер состроил недовольную мину, потом пожал плечами и вытащил из-за пазухи цепь. Он держал ее в руке, но Мэддин даже не дотронулся до нее.
– Первый раз ты показал мне ее, когда я был маленьким мальчиком.
– Не помню. Это было давно.
– Я расстроился из-за того, что мне недоступно Обладание, и ты, чтобы приободрить меня, показал мне свою цепь. «Не каждый из нас способен прикасаться к Сефиду, – сказал ты мне. – Кому-то следует довольствоваться тем, что он просто принадлежит к семье Кевлеренов».
– Я так говорил? Надо же, какие высокопарные слова.
– Но ты был прав. – Мэддин показал Паймеру свою собственную фамильную цепь. – Нам с тобой приходилось жить в нашей семье не так, как другим. Наши способности заключаются не в обладании магическим даром, а в уме. Потому я и стал военным.
На лице старого герцога появилось настороженное выражение.
– Интересно, а кем же тогда стал я?
– Ты притворяешься великим дилетантом, братом и дядей, обаятельным и безобидным весельчаком. Ты использовал свое наследство, чтобы создать свой собственный двор вдали от дворца императрицы. Посещая дворец лишь по торжественным случаям, ты забавляешь родственничков веселыми историями и забавным рыжим париком. На самом же деле ты стал незаменимым политическим советником, который больше, чем кто-либо еще из Кевлеренов, осведомлен о том, что происходит в мире. Прежде чем предпринять то или иное решение, императрица вначале советуется с тобой.
– Понятное дело.
– И герцогиня Юнара тоже.
Паймер обижено посмотрел на племянника.
– Ты хочешь сказать, что это я предложил сделать тебя главой будущей колонии?
Мэддин улыбнулся уголком рта.
– Конечно же, это была ваша с ней идея. Юнара хотела, чтобы я куда-нибудь подевался, лучше всего – навсегда. Вероятно, она предпочла бы, чтобы я пал от руки наемного убийцы. Ты заставил императрицу убедить Юнару, чтобы она согласилась с моим изгнанием в далекую страну.
– С какой стати я должен рисковать, вызвав на себя гнев Юнары?
– Потому что ты знаешь – я хороший солдат; кроме того, ты знаешь, что отношения с Ривальдом становятся все напряженнее и напряженнее. Отправляя меня в Кидан, ты не только мешаешь Юнаре совершить убийство близкого родственника, но еще и расстраиваешь планы ривальдийцев на завоевание Новой Земли.
– А вот ты оказываешь мне слишком много чести, – твердо ответил Паймер.
Некоторое время оба молчали, глядя в разные стороны. Затем Мэддин медленно произнес:
