Вечером того же дня к банку Петровского, что на Остоженке, подъехал богатый экипаж. Из него вышла роскошная дама в тёмно-зелёном кардигане[23], отороченном соболями, с небольшим кожаным саквояжем в руках.
Полицейский, дежуривший около банка, при виде дамы лихо подкрутил ус, швейцар услужливо распахнул дверь перед ней дверь.
Дама уверенно прошла в зал.
– Могу ли я видеть управляющего? – обратилась она к одному из служащих.
– А не смогу ли я помочь вам, сударыня? – вежливо поинтересовался тот.
– Не думаю.
Убедившись в неприступности и решительности особы, служащий отправился за управляющим. Тот не преминул явиться в зал немедленно, ибо в банке Петровского действовало правило: желание клиента – закон.
– Добрый вечер, сударыня! Чем могу служить? – справился управляющий.
Дама улыбнулась:
– Ах, сударь, дело в том, что мой супруг, купец второй гильдии Глызин Василий Иванович, арендует в вашем банке ячейку…
Управляющий кивнул:
– Совершенно верно, сударыня! Господин Глызин действительно наш клиент, и это большая честь для нас.
Женщина продолжила:
– Так вот… Супруг мой отлучился по делам в Нижний Новгород, а я… словом, пока его нет, я не хотела бы хранить свои драгоценности дома. – Госпожа Глызина глазами указала на саквояж: – Здесь драгоценностей почти на двести тысяч рублей, а после той нашумевшей статьи в бульварной газетёнке я стала опасаться за их судьбу…
Управляющий снова кивнул:
– Конечно, сударыня, отлично вас понимаю. Вы приняли единственно верное решение! Наш банк оснащён сверхнадёжными немецкими сейфами фирмы «Зольцер»! Здесь ваши драгоценности будут в полной безопасности!
– О, да! – воскликнула госпожа Глызина. – Муж говорил мне то же самое. К несчастью, Москва буквально наводнена преступниками… Чего стоят одни только «Червонные валеты», о коих столь часто упоминают в прессе! Надеюсь, да банков они ещё не добрались?!
– Не извольте беспокоиться, сударыня! Украсть что-либо из нашего хранилища совершенно невозможно, – заверил управляющий.
– Благодарю, сударь, вы меня успокоили. Так могу я пройти в хранилище?
Управляющий замялся.
– Сударыня, а ваш супруг сообщил вам номер ячейки и шифр?
– Конечно! А как же иначе?! – удивилась купчиха. – Так вы проводите меня?
– С превеликим удовольствием, сударыня, но… Простите за формальность, но вы должны предъявить паспорт и доверенность вашего супруга, – сообщил с несколько виноватым видом управляющий.
– О! Разумеется! Василий Иванович предупредил меня об этом… Прошу! – госпожа Глызина извлекла из специального отделения саквояжа паспорт и доверенность на право доступа к банковской ячейке, подписанную супругом.
– Благодарю, – управляющий внимательно изучил принятые от купчихи бумаги. – Простите, сударыня, осталась последняя формальность: я должен сверить подпись господина Глызина с тем образцом, что хранится у нас.
– Поступайте, сударь, как того требуют ваши правила.
– Благодарю за понимание, сударыня. Прошу, располагайтесь, – указал управляющий на кожаное кресло. – Сия процедура не займёт много времени, – он поклонился и скрылся в своём кабинете.
Действительно, долго ждать его не пришлось.
– Всё в порядке, сударыня. Подписи совершенно идентичны. Идёмте, я провожу вас в хранилище.
Госпожа Глызина последовала за управляющим. Они спустились в цокольное помещение этажом ниже, и управляющий специальным ключом открыл нужную дверь.
– Прошу, сударыня! Можете не торопиться. Сейфовая ячейка требует аккуратности и терпения. Если что-то не заладится, позовите меня.
Госпожа Глызина благодарно улыбнулась:
– Ах, сударь, вы очень любезны! Теперь я понимаю, отчего супруг доверяет именно вашему банку.
Падкий на лесть управляющий просиял в душе: «Какая приятная женщина! Даром что купчиха…»
Оставшись в хранилище одна, госпожа Глызина отыскала ячейку с нужным номером, достала из потайного кармашка платья ключик и открыла её. В глубине виднелась ещё одна дверца, на сей раз непосредственно от сейфа, и открыться она могла только в случае правильного набора кодовых цифр.
Купчиха сняла перчатку и начала медленно поворачивать сейфовый замок. Когда искомая комбинация цифр была набрана, дверца распахнулась. Внутри ячейки лежал небольшой металлический контейнер, похожий на шкатулку. Госпожа Глызина достала его и открыла.
